– Да нет, это был я, детка. И я бы отдал что угодно на свете, чтобы лишить тебя боли и страданий, которые я тогда тебе причинил.
– А я отдала бы все что угодно, чтобы лишить страданий и боли именно тебя, Джуд. Но… зато ты достиг того, чего ты так сильно хотел. И я так тобой гордилась. «Нас мало, но мы в тельняшках»[14], «верен долгу всегда»[15]. Ты был моим настоящим героем.
– Пока не превратился в ужасное чудовище.
– Ты не чудовище и не бог, а простой и обычный смертный, как и все мы. Ты очень старался выкарабкаться, как мог, но у тебя не было должной поддержки. Я жалею… жалею о том, что мы вместе не смогли найти того, кто помог бы тебе сразу. Жалею о том, что моей любви оказалось недостаточно, для того чтобы полностью вылечить тебя.
– Никто не способен полюбить меня так сильно, как ты. Для меня ты единственная на всей большой планете.
– А ты – для меня. И за что нам выдалось столько трудных испытаний?
– Не знаю, детка. Таковы уж наши истинные натуры. Бык и лев.
– Ты мой Одиссей.
– А ты моя Пенелопа.
– Так почему же мне до сих пор кажется, что ты еще не нашел дорогу домой? Почему я так сильно боюсь, что ты опять исчезнешь из моей жизни?
– Не знаю. Как мне еще доказать тебе обратное?
У меня не было ответа на этот трудный вопрос.
– Давай я покажу тебе, – предложил он. – Я хочу, чтобы ты искренне почувствовала, что значит – вернуться обратно домой.
Его мягкие прикосновения излучали тепло и пробуждали во мне горячий жар. Он поцеловал меня за ухом, в щеку, в подбородок. Прижался мягкими губами к пульсу, быстро бьющемуся у меня на шее. Поцеловал меня в плечо, а затем оставил нежный поцелуй на запястье.
Грубые, покрытые мозолями ладони страстно огладили всю мою мягкую кожу и устремились вверх по моим бедрам. Они прошлись по моей груди, шее, волосам. Он нежно взял меня за руку, и наши пальцы крепко переплелись. Он прижал наши сплетенные ладони к кровати у моей головы. Его губы игриво прочертили путь от моего подбородка до уха, и он прошептал:
– Попробуй только сказать мне, что это не совсем похоже на возвращение домой.
Да, я почувствовала себя наконец-то дома, потому что мой дом рядом с ним. Джуд ведь всегда был моим домом.
Он нежно проник внутрь меня; мы двигались с ним медленно и молча, ведь наши тела сейчас говорили за нас и выражали именно то, что нельзя было выразить никакими словами. Я резко выгнулась, уткнувшись пальцами ног в матрас, и он стал толкаться еще сильнее. Он застонал мне прямо в шею, продолжая быстро двигаться.
В моей душе зажегся огонь, который горел лишь для него одного.
Я нежно дотронулась до его лица, и он так трепетно и нежно поцеловал меня в губы, что к моим глазам на мгновение подступили слезы. Он вошел еще глубже, и я с удовольствием прикрыла глаза, а по моей щеке покатилась одинокая слеза.