— Русые?

— Мышиные. — Она отхлебывает из чашки и морщится. — Фу! Я думала, это чай.

— Но ты любишь кофе.

— Нет, я чай люблю, ты что, забыл?

Она снова врет, я не могу понять, зачем.

— Серж, давай посмотрим правде в глаза. Нам не убежать, они поймают меня, рано или поздно. Я должна пойти к ним и рассказать все, все-все. Это… смягчающие обстоятельства. Я тебя спасала от него, в конце концов. Может, меня вообще оправдают.

— А если нет?

— Я думаю, это риск, который мне придется взять.

— Ида Линн…

— Серж, — ее лицо приняло какое-то виноватое выражение, брови сложились буквой «Y». — Я должна признаться тебе, я погуглила ее, я знаю, что случилось тогда. Авария и… ты ведь не виноват, милый мой. Это не ты был за рулем. Мне кажется, ты никак не можешь отпустить ее и все думаешь и думаешь о ней. Может, даже видишь ее во мне. Но ты знай, хороший мой, что бы у вас там ни произошло, я — не она. Я люблю тебя, Серж.

Клоск-клоск-клоск-клоск.

— Я люблю тебя, Серж, но… — она не дождалась остановки. — Ты всегда будешь моим другом, Серж, моим братом. Мы можем даже жить вместе, но я не могу больше быть с тобой. Мне нужен огонь, я хочу гореть, Серж. Ты не можешь это понять. Я знаю, ты очень хочешь, но не можешь. Просто ты совсем не такой. И я знаю, что это все неожиданное, и мне жаль, но если я сейчас все это не скажу тебе, то мне проще просто с крыши прыгнуть будет, чем еще один день так прожить.

Это не сюрприз. Я видел их, я шел за ней по ночным улицам, следил за тем, как она входила в дом, в ту комнату.

— Смотри, через семьсот метров будет зона отдыха, мы можем съехать туда.

— Серж, я думаю, твоя проблема в том, что ты все еще любишь ее. Поэтому ты так странно себя ведешь. Поэтому ты называешь меня ее именем, когда мы вместе.

— Я встретила одного человека. Он такой же, как я, у него есть эта тьма внутри, Серж. Он — музыкант, играет в рок-группе. Я делала ему наколку на шее и… у него такие глаза, я вижу в них ад. И себя.

Я прикрыл глаза и увидел плывущее в стекле отражение огней. Комната, освещенная тусклой лампой. Запрокинутая голова и пустые, полные слез глаза, которыми она смотрела на меня через окно, пока он закидывал ее увитую орнаментом из черных звезд лодыжку себе на плечо, чтобы войти в нее еще глубже. Она смотрела на меня, двигаясь вместе с ним. Рисунки, иллюстрации преисподней на их телах ожили и заплясали, демоны улыбались мне беззубыми улыбками. Дом горел.

— Я не нужна тебе, отпусти меня.

Я смотрю на нее, силясь продраться через чащу картинок и звуков в моей голове, туда, к смыслу того, что происходит здесь и сейчас.

— Серж, пожалуйста, скажи хоть что-нибудь.