— Да.

— Я искал его. Я хотел сказать, что через час, максимум через два здесь нарисуется.., то есть прилетит на вертолете генерал Платонов.

— Вот как? — холодно произнесла Анна Михайловна. — Я не ждала его. Он же говорил, что прибудет через четыре, минимум три дня.

— Это не ваше дело. А где там застрял майор Афиногенов? Вы его, случаем, не замочили? А то, я слышал, генерал Платонов говорил, что вы дама горячая. Кстати, а с какой целью вы ходили в подвал? — сменив фамильярность на не менее оскорбительную подозрительность, спросил бравый работник ФСБ.

— Заниматься групповым сексом с крысами, — невозмутимо ответила Аня. Эфэсбэшник остолбенело взглянул на нее и тут же усугубил свое околостолбнячное состояние тем, что получил два превосходных удара в темя и в основание черепа, синхронно нанесенных выросшими за его спиной Фокиным и Свиридовым.

Ущемленный в самых светлых чувствах парень рухнул, как подрубленное дерево.

— Вот так. — Отчаянно хромая, Свиридов начал подниматься по винтовой лестнице, крепко сжимая в руке афиногеновский «ПМ». — Анька, пусть меня расстреляют или пришибет вознамеривший нарисоваться, как говорил этот парень, Платонов, но нам с Афоней нужно поесть, помыться, переодеться.., и еще обработать и перевязать наши царапины.

— Да, это точно, — прохрипел Фокин, — а иначе и подохнуть недолго.

— У нас есть час, — сказала Аня. — Быстрее, ребята... Афанасий, Володя. Быстрее. Надеюсь, нам не попадется никто из платоновских или прокуратуры. Они ждут Платонова в другом крыле.

— Сколько в доме людей?

— Если не считать охраны, то пятеро. Хотя в последнее время я не знаю, чем они отличаются от платоновских головорезов.

— Ничего, — прошептал Фокин, — с этими-то я управлюсь.

Свиридов вздохнул и, едва удержав вертикальное положение на предательски подвернувшихся ногах, схватился за плечо вздрогнувшей всем-телом Ани.

Свиридову и Фокину хватило получаса, чтобы полностью — насколько это вообще было возможно — привести себя в порядок. Свиридов надел едва ли не самый лучший костюм покойного Коваленко, с Фокиным оказалось сложнее, но он натянул на себя рубашку, джемпер и брюки одного из самых крупных охранников из еще недавно возглавляемой им секьюрити.

Одежду из специального служебного гардероба, располагавшегося на первом этаже, принесла та самая пожилая горничная, которая накануне единственная из всех обитателей загородного дома не принимала участия в попойке.

Афанасий и Владимир съели совсем немного, потому что после двухдневного поста было вредно набивать до отказа живот, и после этого, почувствовав, что силы начинают в определенной мере возвращаться к ним, стали совещаться касательно дальнейших действий.

— Ты был прав, Афоня, — сказал Свиридов, — ты был прав, когда говорил, что нам пора уматывать из страны хотя бы на время.

Он взглянул на Аню, которая говорила ему то же самое еще раньше, но не стал напоминать об этом.

— Ты останешься здесь, Анечка, — проговорил он. — Ты не можешь рисковать жизнью, оставаясь с нами.

— А Афиногенов?