За все время путешествия руководители «Корпуса Открытия» не получали никаких известий из Соединенных Штатов. Более двух лет участники трансконтинентального похода находились в совсем ином, изолированном и неизученном мире. Они не знали, что осенью 1804 года Томас Джефферсон баллотировался на второй президентский срок и одержал впечатляющую победу. В тот год американские фрегаты, сражаясь с пиратами Средиземного моря, подвергли бомбардировке Триполи. Газеты Нью-Йорка и Филадельфии писали, что на улицах американских городов появилось новое «чудо света» – газовые фонари, которые неизменно собирали вокруг себя толпы зевак.

В Вашингтоне продолжался многолетний дипломатический спор с Испанской империей. Конфликт был порожден прошлыми секретными европейскими договорами. Президент США через своего посла в Испании Джеймса Монро официально настаивал, что Луизиана была de jure получена американцами в тех границах, в каких Франция владела ею в 1762 году. Это означало, что секретные сделки Мадрида с Людовиком XV в Фонтенбло, а затем с Наполеоном в Сан-Ильдефонсо подразумевали наличие в составе Луизианы земель Западной и Восточной Флорид и части Техаса. Король Карл IV отказывался эти территориальные претензии даже обсуждать.

В октябре 1804 года пиренейская монархия вступила в войну против Великобритании на стороне Франции. В благодарность Наполеон гарантировал неприкосновенность испанских владений в Северной Америке. Судьба малозаселенной болотистой Флориды, административно входившей в генерал-капитанство Куба, на некоторое время осталась неопределенной.

Напряжение между Вашингтоном и Мадридом могло драматически изменить судьбу первой научной экспедиции США. Четыре раза испанский губернатор отправлял из Санта-Фе отряды солдат, наемников и индейцев-команчей на перехват «Корпуса Открытия» – и четырежды ошибался в расчетах. Плохое знание географии Колорадо, Небраски и Монтаны отличало обе стороны конфликта, но в 1804–1806 годах это спасло жизнь американцам.

В начале ноября 1804 года экспедиция Льюиса и Кларка решила стать на зимовку и построила бревенчатый форт близ селения индейского племени мандан (в нынешнем штате Северная Дакота). Закончив трудоемкие астрономические вычисления, капитан Меривезер Льюис сделал запись в дневнике: «Форт Мандан. 1609 миль севернее устья Миссури».

Если посмотреть на карту, то можно увидеть, что экспедиция до зимы прошла чуть меньше половины пути. Но у Льюиса и Кларка не было никакого, даже приблизительного географического абриса. В Европе внутреннюю территорию Северной Америки долгое время именовали «большим белым слоном». Первую из карт американского Запада двум капитанам предстояло вычертить самим.

С местными жителями-манданами удалось установить добрососедские отношения. Участники похода курили трубки мира и ели собачье мясо с аборигенами (подсчитано, что в голодные времена экспедиция съела около двухсот собак). Янки спали с индейскими женщинами с одобрения мужей, которые считали, что, поделившись женами, они обретут мудрость чужеземцев (некоторые из американцев обрели сифилис). В ту зиму стрелка термометра иногда опускалась до минус 40 градусов.

В экспедиции появились новые люди. К манданам на зимовку пришел франкоговорящий канадец Туссен Шарбонно со своей шестнадцатилетней женой-индианкой по имени Сакагавея («женщина-птица»). Туссен был известен аборигенам как охотник за пушным зверем, а для американцев он станет незаменимым проводником, знакомым с землями Дакоты и Монтаны. Американцы не могли выговорить имя «женщины-птицы» и называли ее Дженни. Считается, что девочкой Сакагавея была похищена из родного племени шошонов индейцами-хидатса, а Туссен Шарбонно затем выиграл ее и другую жену у аборигенов в некоем охотничьем состязании.

В феврале Сакагавея родила в форте мальчика, которому отец дал имя Жан-Батист. Льюис помогал при родах, изготовив для женщины народное повивальное средство – толченые кольца гремучей змеи. Льюис и Кларк возьмут всех троих в «Корпус Открытия». Наличие женщины с ребенком в отряде говорило индейцам о мирных целях экспедиции. К тому же Сакагавея, родом из верховий Миссури, знала несколько местных индейских наречий.

В долгие зимние месяцы гарнизон форта Мандан продолжал поддерживать военный распорядок и полную боевую готовность. Частые смены караула, ежедневные проверки оружия и регулярные стрелковые учения были не лишними: индейцы-манданы постоянно ожидали нападения воинственных недругов лакота-сиу.

Меривезер Льюис день за днем вел свои научные дневники, приводил в порядок собранные коллекции и опрашивал индейцев, какие реки и земли лежат дальше на пути следования «Корпуса». По весне, когда сойдет лед на Миссури, капитан отправит домой на большом корабле отряд из семи солдат, а экспедиция продолжит путь на двух гребных пирогах и нескольких индейских каноэ.

Страница из путевого журнала У. Кларка

Отправленные на родину люди везли подробные отчеты двух капитанов президенту Джефферсону, географические карты и собранные по пути научные коллекции: 108 образцов растений, 68 образцов минералов, рисунки невиданных птиц и животных, чучела, словари племен саги, сиу, тетонов и мандан, шерсть бизона и клетки с живыми сусликами и рогатой ящерицей. Как окажется, это будет последнее дошедшее сообщение от экспедиции Льюиса и Кларка.

Для гостеприимных индейцев-манданов затяжная зима 1804–1805 годов также выдалась нелегкой. Бизоны, основной источник пищи, мигрировали далеко в поисках пастбищ. В середине зимы жрецы аборигенов решили провести мистический трехдневный молебен с пением и охотничьими танцами и пригласили к участию белых людей. Согласно индейским верованиям, сила, ловкость и умение охотиться может передаваться от одного мужчины к другому сексуальным путем через одну и ту же женщину (монах Грегор Мендель, «отец генетики», еще не появился на свет). Бледнолицые братья поддержали древний обычай. Из дневников известно, что один неназванный рядовой экспедиции принял участие в «танце бизона» четыре раза. Через несколько дней совместная охота прошла на редкость удачно.

Время больших авантюр

Молодые земли Америки всегда отличались беспокойным духом. Простое перечисление имен знаменитых «лихих» людей займет несколько страниц. Авантюрное время создавало не только удалых молодцов, но и незаконнорожденные государства.

Четырнадцатым штатом американской федерации должен был стать штат Франклин, в 1784 году отделивший себя от Северной Каролины. Исторический курьез просуществовал более четырех лет, с действующим парламентом и писаными законами для своих восьми графств. Предложенная конституция штата Франклин вполне в духе большевизма запрещала избираться в местную ассамблею юристам, врачам и священникам, но была провалена на референдуме. Из-за недостатка наличных денег в штате ввели бартерную систему: губернатор Джон Сивиер получал зарплату в размере 1000 оленьих шкур, председатель суда – 500 таких шкур, казначей – 450 шкур выдры.

В 1789 году не признанный американским Конгрессом штат Франклин, не выдержав экономического давления соседей, самораспустился, а его округа сегодня входят в состав штата Теннесси.

На территории Западной Флориды бывший английский офицер Уильям Огастес Боулз провозгласил в 1799 году индейскую республику Маскоги (по имени одного из племен). Благодаря своим двум женам из больших племен семинолов и чероки, Боулз был объявлен «Великим вождем». Поддерживаемый Британией глава республики Маскоги построил флотилию и вел успешную пиратскую войну с испанцами в Мексиканском заливе. Правительство в Мадриде предложило большую денежную награду и полторы тысячи литров рома за его поимку.

За свою недолгую жизнь Билли Боулз лично видел двух королей: в Лондоне его обласкал Георг III и даже заказал его портрет в индейской одежде, а испанский монарх Карл IV распорядился доставить Боулза живым в Мадрид, где безуспешно уговаривал пленника перейти к нему на службу. На пути в каторжную тюрьму на Филиппинах «Великий вождь» смог поднять мятеж на корабле и вернулся во Флориду, чтобы продолжить войну с Испанией и США. К этому времени Великобритания заключила мир с Францией и Испанией, и американский авантюрист стал неудобной фигурой. Весной 1803 года, когда шли переговоры о продаже Луизианы, Боулз был предательски схвачен своими же подданными-индейцами, в лодке сумел перегрызть веревки и сбежать, но вскоре был пойман вновь. Через два года глава непризнанной республики закончил свой путь в крепостной тюрьме Гаваны, отказавшись принимать пищу.