Некая способность или артефакт, который не дает даже самому сильному магическому восприятию пойти верной дорогой.

Что он пытался скрыть? И как это сделал? И если он скрыл некие объекты и воздействия, не мог ли он поступить так с собой? Скрыть истинные мысли, чувства, эмоции и даже магическую сущность?

Неужели появился новый дар, о котором мы даже не знали? И Пеньковский стал его носителем — злым гением, притворявшимся лучшим другом?

Его добродушие, отношение ко мне, помощь…

Ложь длиною пятнадцать лет.

Меня все-таки выворачивает наизнанку. Болью, прошлым, предательством. Максим придерживает меня за плечи — мы довольно далеко от лагеря, проверяем объект за объектом, надеясь найти хоть какие-то следы, могущие направить нас в нужную сторону.

Он всегда рядом. Всегда со мной.

И хорошо, что я проверила его прежде, чем окончательно полюбила и впустила в свою жизнь.

В отличие…

Я вою. А потом рыдаю, мусоля мужскую футболку.

Мне не надо говорить, объяснять, сдерживать себя. Мне позволяют выплеснуть всю ту черноту, что моментально образовалась на месте разлома. Выплеснуть и очнуться злой. Ясно мыслящей. И предельно собранной.

Я знаю, что буду страдать и дальше. И привыкать жить с очередной дырой в груди.

Но не сейчас. Сейчас для этого не время и не место. Сейчас я просто не замечаю, что истекаю кровью — чуть передавила поверх артерии, чтобы не упасть. И довольно.

Арсенский спрашивает почти спокойным голосом. Почти — потому что внутри него клокочет бешенство и жажда убийства. Я их чувствую горячим, остро пахнущим жаром.

Громким металлом, наполненным порванными струнами и разбитой гитарой.

— Как вообще все это…стало возможно?

— Решил начать с простых вопросов? — я горько усмехнулась. Но мужчина прав — если мы проговорим сейчас происходящее, это, вполне возможно, даст дополнительную ясность. — Друг главы Комитета, переживший Паликатель и не являющийся магом… Никто не только не присматривался к нему, но он по определению не попадал ни под одну проверку. Ни под малейшее подозрение. А ведь если проанализировать — его работа отличное прикрытие. Он имел возможность узнавать про артефакты, магов, ученых разных стран, использовать их, мотаться по миру и даже вывозить что-то… Преступник-археолог… Звучит дико. Помнишь, ту ночь в московском музее?

— Да. Хм, а ведь это произошло после нашей "случайной" встречи с Пеньковским.

— Да.

— Влада, я тут подумал… Ведь, по сути, до того вечера никто не делал попыток тебя убить… Что если он решился на это только тогда, когда увидел тебя со мной?