— Так ведь и у тебя, княже, имечко неподходящее.

— Это как так? — подивился он.

— А очень даже просто, — пояснила она. — Какой же ты постоянный, когда нынче на девку зверем кидаешься, ссильничать ее желая, а через день хаешь ее всяко. С таким имечком человек себя одинаково должен вести, а ты вовсе и не таков. То ищешь меня со слугами да с собаками, а поймавши, накормил вон да наутро отпустить обещался.

— Да, это верно, — согласился Костя. — Тут надо либо имя менять, либо характер.

— Вот-вот, — поддакнула она, довольная, что и здесь последнее слово осталось за нею.

— Имя менять, — продолжал он размышлять вслух, — так это мороки много. Опять же не по-христиански такое дело. Ладно уж. Как нарекли, так тому и быть. Придется характер заменить, и займусь я этим, пожалуй, прямо сейчас.

— Это как же? — насторожилась Доброгнева.

— А очень просто, — начал он растолковывать свою мысль. — Я ведь с чего начал? Ссильничать тебя хотел. Так?

— Так, — подтвердила она, начиная понемногу пятиться от него.

— Стало быть, придется тем же самым и теперь заняться. Вот я сейчас на тебя накинусь и… — Костя резко сделал полшага вперед, и Доброгневу как ветром сдуло. Она вновь заняла привычное место на лавке близ ложницы, только на этот раз уже стояла на ней, инстинктивно пытаясь вжаться в толстые, гладко ошкуренные сосновые бревна, источающие легкий смолистый аромат.

— Ты не балуй, — испуганно пискнула она еле слышно, на что Костя, нахмурив брови, угрожающе поинтересовался:

— Так что, подходящее у меня имечко, или как?

— Ой, подходящее, — замахала на него руками вконец замученная девчонка.

— То-то, — миролюбиво заметил он и принялся деловито делить шкуры, кидая половину их на ее лавку.

— А теперь ты чего?.. — недоверчиво осведомилась она, глядя на его труды.

— Так ночь на дворе, дурочка, — пояснил он, добродушно улыбаясь. Видя, что она продолжает стоять, не двигаясь с места, Костя заметил: — Бревна сосновые. Сейчас к свежей смоле прилипнешь и все тряпье, пока еще кое-где целое, располосуешь напрочь.

Доброгнева отпрянула от стены и сделала робкий шаг вперед.

— Ты лучше не топчись без толку, — порекомендовал он ей. — Возьми да постели себе. Или думаешь, что я сам тебя укладывать буду? Чай, не маленькая уже.

— А мы отдельно спать будем? — настороженно глядя, уточнила она у него.

— А ты вместе хотела? Ишь хитренькая какая. И не надейся. Тесновато будет. К тому же ты храпишь, поди.