– Тебе не понравится, – усмехнулся Леннокс.

– Можно мне пойти с тобой?

– Если хочешь…

Всю дорогу они сидели в машине молча. Парсли опустил голову на колени Нины и посматривал на нее своими большими глазами. Нина не знала, куда они едут, но наконец машина повернула на знакомую ей дорогу, обрамленную дикими цветами.

– Что?! – выдохнула Нина.

Ее сердце забилось с опасной скоростью.

– Это… ну да, то самое дерево, – ответил Леннокс, осторожно покосившись на нее. – Оно совсем больное. И собирается упасть. А это опасно. Я ведь тебя предупреждал.

– Да, понимаю. – Нина прикусила губу.

Она заглянула в свое сердце, проверяя, что именно оно чувствует. Грусть, поняла Нина, но не горе.

Пока Леннокс доставал из багажника «лендровера» топор и свою пилу, Нина пошла по тропинке к дереву. Книги Марека были уже сложены грудой у ствола, но, подойдя ближе, Нина заметила и кое-что еще. Это были маленькие пластиковые книжки, книжки на кольцах для ключей, а еще листки с изображениями книг и надписями вроде: «Элспет и Джим – навсегда», «Калли любит Донала», «Кайли + Пит 4EVA»[2].

– Откуда все это взялось? – изумленно спросила Нина.

Леннокс с усмешкой посмотрел на всю эту ерунду:

– Люди просто с ума посходили! И кто это натворил?

Но Нина пошла вокруг дерева, восторженно разглядывая его.

– Сюда приходят парочки! – сказала она. – Это вроде того моста в Париже, где цепляют висячие замки. И стихи! Смотри! Но как они вообще об этом прослышали?

Дерево тихо позвякивало своими украшениями на ветру.

– Должно быть, кто-то разболтал.

– Думаю, Мареку это понравилось бы! – засмеялась Нина.

– Ты все еще о нем думаешь? – проворчал Леннокс.

– Нет, – честно ответила Нина. – И говорить о нем больше не хочу.