Розен немного помедлил с ответом, и я снова почувствовал дрожь ладони Соу. Но у меня не хватило духу взглянуть на нее.

— Он — это я, — наконец произнес мастер. — Но я — не он.

"Я — та, что совратила камень и звезду…" — вдруг всколыхнулась память.

— Тень, — произнес я медленно. Разум отказывался в это верить, но шестое чувство подталкивало меня. — Демон Лапласа — ваша Тень, верно?

Старый чародей вздохнул и медленно кивнул головой.

— Отец, о чем ты? — Суигинто снова подняла на него глаза. — Как такое может быть? Этот грязный…

— Не ругайся, дочь, — мастер чуть взъерошил ей волосы. — Хотя ты подобрала довольно верное слово. Да, в наши дни то, чем он является, называют Тенью, хотя я предпочитаю иное название. В том вероучении, что я исповедовал когда-то, существует понятие "эйцехоре" — "семя зла". Это низшая душа человека, все те низменные части сущности, коих ему следует бежать… впрочем, стоит ли говорить об этом? Наш юный друг явно понимает, что я имею в виду.

— Вполне, — меня едва не замутило при воспоминании об уродливой старухе, которой когда-то была Безымянная. — Но как могло случиться, что ваше эйцехоре нашло дорогу вовне?

— Лучше не спрашивай, — покачал головой Розен. — Я не слишком хорошо помню, что со мной было в первые дни после трагедии с Големом: тот страшный душевный раздрай моя память милосердно не сохранила, но, видимо, именно тогда он впервые сумел выбраться наружу… Потом мы встретились в Н-поле, где он прикинулся духом зла и предложил раскрыть секрет оживления в обмен на мою душу… Нет, не могу припомнить точно. Кроме того, это было очень давно.

— Но КАК? — я постарался, чтобы это звучало выразительно.

— Не знаю, — старик пожал плечами. — Могу лишь предположить, что ему помогло мое собственное безумие. Так или иначе, но моя вера в его мощь придала ему достаточно сил, чтобы свободно перемещаться по Н-полю и контактировать с другими людьми. Разумеется, он сразу нацелился на их души. Ты ведь тоже повстречался с ним именно из-за этого, так?

— Верно. А много ли их было всего? Я имею в виду… ну, согласившихся.

— Нет, насколько мне известно, всего двое. Первым был Анжей. Вторая же сделка произошла совсем недавно — ты, возможно, удивишься, но к тебе она имеет прямое отношение. Некий юноша, узнав о задуманном тобой, возжелал вернуть Игру Алисы обратно на ее отвратительный путь…

— Как это? Кто… — я осекся. В памяти всплыла странная кукла, что сбежала от нас в Н-поле Анжея. Я напряг память, пытаясь вспомнить странное имя, что она назвала.

— Тот безумец в зеленом… — будто прочитав мои мысли, содрогнулась Суигинто. — Это был он, верно? Но как он узнал о нас, Отец?

— Сие непонятно даже мне. Странным образом сплелись события… Но вам нечего бояться. Его контракт с Лапласом разорван, и больше он вам не помешает. Кроме того, — Розен взглянул ей в глаза, — хотя этот несчастный глупец успел натворить немало лихих дел, им двигала лишь любовь к тебе. Странная, искореженная, но все же любовь… Не держи на него зла. Он еще молод. И… вряд ли вы когда-нибудь встретитесь вновь.

Суигинто упрямо потупилась, закусив губу. Я собирался с мыслями, пытаясь вспомнить следующий вопрос, но на ум упорно лез вновь явившийся из небытия чужак. Откуда он взялся? Что я ему сделал? Судя по тому, что мне открылось за это время, мне повезло, что наши пути так и не пересеклись.

— Хм… да! — наконец мне удалось разогнать лишние мысли. — Скажите, те контракты, что Лаплас заключил с ними — они и впрямь имеют силу? Он действительно стал хозяином душ Анжея и этого, как его…

Вопрос не был праздным: несмотря на его апломб, высокомерие и наглость, несмотря на всех кошек, что ухитрились между нами пробежать за эти месяцы, я начал менять свое отношение к Анжею. Я видел его совсем не таким, каким он изобразил себя ради своей дочери, Розен произносил его имя, как произносят имя сына, и теперь я понял, что больше не испытываю к нему неприязни. Мало того, я даже начал о нем беспокоиться.

К моему искреннему облегчению, кукольник снова качнул головой: