– Вижу, ты знаешь больше, чем мы! – проворчал Жальник, принимая аргументы и заметно успокаиваясь. – Но лично я не скоро забуду эти незабываемые ощущения, которые мы получили благодаря ей. Умереть можно множеством способов, но этот один из самых неприятных. У Мараны алгоритмы заклинило, что ли?

– Что-то вроде этого. Крипуары воевали с местной богиней насмерть, такое не забывается. А тут ее статуя, как живая. Вот нашей суккубе крышу и снесло.

– А как ты вообще догадался, что возле статуи будет безопасно?

– Показалось, что статуя божества не должна пострадать при срабатывании ловушки. Да и Алан подсказал. А сейчас попрошу минутку тишины.

Я достал трубку, раскурил ее, подошел к демонессе. Та торопливо схватила трубку и жадно затянулась, выпустив из ноздрей сизый дымок. Обновленный бафф разгладил лицо дочери Хаоса, прогнал напряжение и страх. Глядя в умиротворенно горящие красным огнем глаза, я забрал трубку и заговорил как можно более доверительным тоном:

– Послушай меня, Марана. Нам нужны все, и ты в том числе. Но сейчас тебе лучше остаться здесь. Ты должна справиться с тем, что сейчас испытываешь. Один раз твое прошлое сумело тебя поколебать, но теперь ты знаешь, с чем имеешь дело. Ты сильнее рабских условностей. Верю, что справишься. Идет?

Демонесса неуверенно кивнула, все еще нервно постукивая по лодыжкам кончиком хвоста.

– Когда почувствуешь, что готова к нам присоединиться, догонишь.

Вернувшись к остальным, я пустил трубку по рукам. А когда получил ее обратно, то не забыл приложиться и сам.

– Все, не будем терять время. Жальник, двигай.

По пыльным каменным ступенькам идущей вдоль стены лестницы мы поднялись на следующий этаж. Жальник вступил в помещение первым, Кроха парила над его макушкой, как фонарик, приделанный к шлему шахтера, чтобы не слепить. Но ничего угрожающего заметно не было, и мы поднялись следом.

Свет двух лун, вливаясь в забранные мутными стеклами узкие окна, призрачными полотнами перечеркивал когда-то жилое, а сейчас темное и давно заброшенное помещение. Кроха отправилась в центр зала, зависла метрах в трех над полом и вспыхнула ярче, чтобы подальше разогнать тьму.

Проступили очертания расставленных вдоль стен ветхих даже на вид стеллажей, плотно заставленных покрытыми пылью книгами. Метра через три от нас в стене обнаружилась еще одна запертая дверь, сразу после нее брала начало следующая лестница, ведущая на верхний этаж, а слева возле одной из бойниц стояли массивный каменный стол и деревянное кресло с высокой спинкой.

И в этом кресле виднелся темный человеческий силуэт, лаконично обозначенный системой как «Феникс Крик».

Собственной персоной.

Заметил мертвеца не только я. Жальник предостерегающе поднял руку и шагнул ближе, но тут же спохватился и попятился.

– Сдается мне, что этот тип мертв, но… В любом случае, Зуб, ты нас сюда привел, тебе и флаг в руки. У тебя, везунчика, больше шансов не напортачить, а я на себя такую ответственность брать не хочу.

– Да и я постою в сторонке, – согласилась с ним Машта, с виду смирная и покладистая, как никогда ранее. – Сердце колотится как сумасшедшее. Не верится, что мы здесь. Я уж начала привыкать к мысли, что состарюсь в этой Лунной Радуге. И тут такой прорыв…

Я глянул на Рырка – тот остался возле лестницы, тоже не решаясь ступить дальше. Оказывается, он умудрился прихватить с собой шар синхронизатора, о котором я забыл, и теперь крепко сжимал его четырьмя лапами. Шерсть вздыблена, глаза вытаращены. Таким испуганным нашего храброго ракшаса видеть еще не доводилось. Что ж, понять его можно. Он буквально стоял на пороге легенды, которой все его сородичи по игровым меркам жили столетиями, и вряд ли предполагалось, что именно ракшасы окажутся здесь раньше изгоев.

Фурия по моему мысленному распоряжению осталась с ним, чтобы не мешаться под ногами, но готовая в любой момент броситься в драку при малейшей угрозе.