— Я была здесь весь день, люди в этот кабинет приходили и уходили. Я думала, что он доступен для всех нас. Прошу прощения.
Она прошла мимо него, вздернув подбородок.
Ванн схватил ее за запястье.
Это происходило снова. Малейшее прикосновение к нему высвобождало волну жара от дикого возбуждения.
— Чего ты хочешь? — Софи старалась, чтобы ее голос не дрожал.
— Я не хотел тебя обидеть. Я был удивлен, вот и все.
— Ты следил за мной?
Ванн молчал, не признавая и не отрицая этого. Она попыталась высвободить запястье, но он не отпускал.
— Ответь мне, Ванн.
— Да, я следил за тобой, — признался он.
— Зачем?
Он обнял ее, насквозь прожигая жаром.
— За этим, — сказал Акоста и припал к ее губам поцелуем.
Такого она не представляла даже в самых смелых фантазиях.
Ее тело горело. Ванн целовал ее, запустив пальцы в волосы. Ее руки обвились вокруг шеи. Сердце бешено колотилось. Она оторвалась от отчаянной нежности этого дикого, чувственного поцелуя, чтобы глотнуть воздуха, а затем вернулась за добавкой.
Мир сдвинулся и покачнулся. Софи почувствовала под собой твердую поверхность. Ванн поднял и усадил ее на стол красного дерева. Одна из туфель свисала с носка. Она сбросила туфли и обхватила его ногами. Ванн сжал ее ягодицы ладонями, и их языки соприкоснулись. Ей нравился его вкус. Она никогда так не реагировала на мужчину. Забыла, где находится, кто она, что делает и что поставлено на карту. Она чувствовала только его.
Дверь распахнулась. Зажегся свет. Софи, моргая, выглянула через плечо Ванна.
В дверях стоял Малкольм Мэддокс. Он выглядел озадаченным.
Черт. Софи напряглась и отпрянула.