— Я уже все мозги сломала, столько раз об этом думала, пыталась припомнить все нюансы. Должна сказать, мне кажется, она влюбилась в Морриса. По-настоящему, всерьез. И все-таки продолжала тосковать по тому парню в Атланте. Если бы мне пришлось судить, судить ее, я бы сказала так: если бы Рикер позвонил ей, сказал все нужные слова, она вернулась бы к нему. Может, он сыграл на ее чувствах, чтоб до нее добраться.

Ева не успела ответить: подал голос ее коммуникатор.

— Извините, я должна ответить.

— Мы могли бы кое-что из этого использовать, — заметила Пибоди, пока Ева выходила из конференц-зала. — Нюансы, как вы сказали. Мы могли бы это использовать, чтобы надавить на Рикера.

«Продолжай в том же духе, Пибоди», — мысленно пожелала напарнице Ева и ответила Моррису:

— Даллас.

— Я в лаборатории. Клео Грейди — дочь Макса Рикера. Мы проводим вторичный анализ, но…

— Это все, что мне нужно.

— Я сейчас приеду, Даллас. Хочу быть там, когда бы возьмешь ее.

— Я ее уже обрабатываю. Она думает, что помогает мне засадить Алекса Рикера. Не хочу, чтобы она тебя увидела, Моррис.

— Не увидит.

Моррис отключил связь, и Ева позвонила Бакстеру:

— Есть подтверждение по ДНК. Свяжись с Рио. Мне нужен ордер на банковскую ячейку.

Ева оборвала связь и вытащила телефон, когда он засигналил. И коммуникатор бибикнул одновременно. Увидев на дисплее, что звонит Рорк, она рявкнула: «Минутку, черт бы меня побрал!» — и переключилась на рацию.

— Привет, лейтенант! Мы вновь на планете Земля.

— Давай сюда, Каллендар. Сдай своих арестантов, а потом иди домой.

— Утвердительный ответ — по первым двум пунктам. Хренушки — по третьему. Бросьте, Даллас, я хочу досмотреть до конца.

— Ну, как хочешь. Пибоди даст тебе знать, где пройдут допросы. Отличная работа, детектив.

— По-другому не умеем.

Ева отключила коммуникатор и ответила по телефону: