– Тогда какой в этом смысл? – непонимающе хмыкнул Виир.

Король Ящериц сделал успокаивающий жест рукой, в которой все еще держал остаток кренделька.

– Пузыри вероятности, зарождающиеся в лаборатории, могут стать причиной хаоса, к которому непременно приведет тотальное нарушение причинно-следственных связей. Поэтому неиспользованные пузыри ловят с помощью водной преграды. В воде они «залипают» и постепенно разрушаются. Для этой цели над исследовательским центром Лукориных, занимающихся изучением пузырей вероятности, в свое время было создано большое искусственное озеро. Однако Лукорины не единственные, кто занимается этой проблемой. Кто-то еще создает гигантские пузыри вероятности, а в качестве отстойника для них использует болото Лунного Карантина.

– Ты хочешь сказать, что в Лунном Карантине, среди этого скопища монстров, кто-то построил и оборудовал научную лабораторию?

– Не в Лунном Карантине, – покачал головой Король Ящериц. – И даже не в Усопших Землях, как вы их называете. Лупус Лукорин говорит, что, в принципе, эта лаборатория может находиться где угодно: в другом времени, в ином измерении, а может быть, и вовсе на другой планете. Кто-то создал канал, сплавляющий неиспользованные пузыри вероятности в наше болото. По тому, что порой появляется из этих пузырей, можно предположить, что источник их все же находится на Земле. Вот только где и когда? Этого мы не знаем и, быть может, никогда не узнаем. Но суть не в этом. Мы можем попытаться использовать один из этих пузырей для того, чтобы вы смогли покинуть Лунный Карантин.

Хамерхаузен озадаченно прикусил губу.

– Ты полагаешь, что попытка изменить реальность не столь опасна, как прогулка по Лункару?

Он-то как раз считал наоборот.

– Искусственные пузыри создаются с целью изменения определенной составляющей существующей реальности. Предсказать, какие именно изменения произойдут, практически невозможно, поскольку невозможно замерить все необходимые параметры создаваемого пузыря. Можно предугадать, опять же с той или иной степенью вероятности, зависящей от опыта и интуиции экспериментатора. То есть работа с пузырями вероятности – это не только наука, но еще и искусство. Научная же составляющая позволяет точно задать привязку к месту и времени, в котором должны произойти изменения. Поскольку в болотном отстойнике находятся не наши пузыри, они не связаны ни с каким конкретным местом в нашей пространственно-временной системе координат. Это значит, что никаких кардинальных изменений существующей реальности не произойдет. Однако, если мы воспользуемся зрелым пузырем, он почти наверняка изменит ваше местоположение в пространстве и времени.

– Откуда ты все это знаешь? – спросила Регина.

– Я же не всегда был Королем Ящериц, – улыбнулся парень. – Прежде я жил в Борее-Два, который еще называют поселком естественников, ходил в школу вместе с другими детьми. И даже проходил практику в лаборатории Лукориных.

Хамерхаузена интересовало другое.

– Где мы окажемся, если воспользуемся пузырем?

– Где-то в ином месте, а возможно, и в другом времени. Не очень далеко. Разброс составляет несколько дней и несколько сотен километров.

– Точно определить, куда нас забросит, как я понимаю, невозможно?

– Ты правильно все понял.

– То есть чисто теоретически мы можем снова оказаться на том самом острове, с которого ты нас вытащил?

– Разумеется. Почему нет? Но если мы найдем большой, зрелый пузырь, то, скорее всего, вы окажетесь где-то за пределами Лунного Карантина.

– Но мы ведь можем оказаться и в самом болоте? – продолжал гнуть свою линию Виир. – Или в логове какого-нибудь хищного зверя? Или в радиоактивном озере, о котором ты говорил?

– Чисто теоретически вы можете оказаться где угодно в пределах радиуса действия пузыря вероятности, – спокойно ответил Король Ящериц. – Но, как я уже сказал, если мы найдем подходящий пузырь…