Свист ветра заглушил лязг, с которым крюк стукнулся о трубу. Она исчезла из виду за нижним краем окна. Каменистый склон, который рассекала поросшая травой широкая горизонтальная трещина, стремительно надвинулся.

Не сумев удержаться, Макс упала. Белорус схватил ее одной рукой, прижал к себе, второй вцепившись в ящик.

– Сейчас дернет, держитесь! – крикнул Туран.

– Крюк не закрепится там! – возразил Ставро.

И в этот миг термоплан будто напоролся на стену.

Нет, это были еще не камни – просто крюк зацепился за один из шипов, усеивающих трубу. Корма «Крафта» рванулась к склону, носовая часть, от которой шел трос, – обратно. Стремительно провернулась едва различимая панорама за окнами, Ставро и Турана отбросило от штурвала в разные стороны.

Туран спиной влип в стену, затылком ударился о лобовое стекло. Оно треснуло. В глазах потемнело, он услышал треск рвущегося троса, глухой стон сминаемой оболочки – и потерял сознание.

За глыбой протянулась длинная широкая расселина, идущая параллельно провалу, от которого ее отделяла каменная насыпь естественного происхождения. Расселина шла под уклон, все глубже вгрызаясь в землю, и заканчивалась неровной площадкой – каменным мешком, окруженным почти отвесными стенами. Там стоял успевший съехать вниз танкер, он пытался развернуться, но тыкался стволом в склоны.

– Туда давай, – приказал Макота, не убирая пальцы с тумблеров.

– Хозяин, опасно тут. – Дерюжка вывернул руль, огибая глыбу. – По самому краю идем, если камни осыплются эти – свалимся к ползуновой матке!

Макота не слышал. Он тихо выругался, уставившись под приборную доску.

– Хозяин! А если прям отсюда ракетой… Что с тобой?

– Это! – Атаман ткнул пальцем в монитор. – Что оно такое? Захар! Захар, что это?!

Там возникло что-то новое. Не точка, даже не пятно – почти треть экрана с той стороны, где был провал, побелела. Светлая область полукругом наползала на монитор. И она всё росла.

– Это чего? – удивился Малик, перегнувшись через спинку сиденья.

«Панч» въехал в расселину, по левую руку потянулся склон, на котором лежала скальная глыба, по правую – стена из камней, отделявшая расселину от провала. Вдруг что-то свалилось на кабину. Сквозь шум двигателя донесся вскрик, стук… Мимо лобового стекла пролетел не удержавшийся наверху человек в черном. Грузовик качнулся, переехав его.

– А, тварь! – крикнул Малик. – На каменюку эту перелез с башни танкера и нас дождался. Не вышло, гад!

– По звуку – вроде их двое прыгнуло, – вставил Леха.

Эти слова стали последними в его жизни.

За окном водительской дверцы показалась перевернутая голова в черном шлеме. Макота и Стопор отреагировали первыми – повернулись, вскидывая оружие. Но у одного был карабин, а у другого автомат, ими нелегко манипулировать в кабине, куда набилось несколько человек. Макота завозился, привстав, ствол автомата поднялся.