– У нас есть, – генерал закрыл глаза, – поделимся… Попить бы… есть вода?

– Талая. Я отфильтровал и провёл обеззараживание. На вкус дрянь, зато пить можно. Понемногу.

Здоровяк скользнул взглядом по отброшенной Овечкиным незакрытой фляге и достал ещё одну, уложенную между спящими больными. Порфирьев передал её генералу, и тот жадно приложился к горлышку. Он сделал несколько глотков и отдышался, с сожалением взвешивая флягу в руке.

– Как ты выходишь за снегом без антирада? – поинтересовался он. – У тебя защита слабая.

– Я не выхожу, – ответил Порфирьев. – Входной полог приоткрываю, просовываю руку и нагребаю снега. Там сыплет, как из ведра.

– Облучишься, – безразлично констатировал генерал, завинчивая флягу.

– Другой воды нет, – Порфирьев пожал плечами. – Народ как от интоксикации отходить стал, все пить просить начали. Надо было что-то делать. Без воды никто на ноги не встанет. Ваш лейтенант сказал, где химия для обеззараживания лежит, а снега за бортом хватает. Вы говорили, что если выберемся из блокады роботов, то у нас есть шансы. Куда пойдём?

– Считаешь, что уже выбрались? – генерал закашлялся. – Тринадцать километров – не гарантия.

– Роботы за нами не пошли, – Порфирьев переместился к следующему больному. – Может, неинтересны мы им. Или не нашли они наш след вовремя, а потом его снегом засыпало. Если они работают в заданном квадрате, то без оснований уходить из него не будут. Нам ещё десять часов тут сидеть, так что, если нас найдут, мы об этом узнаем.

– Это точно, – ухмыльнулся генерал. – Ты говорил, что к «Подземстрою» хотел идти. Это правильное решение. По нему глубинными не били, по крайней мере, пока не пропали остатки связи, такого не было. Есть шанс, что «Подземстрой» уцелел. Там собственный реактор, замкнутый цикл, гидропоника, медблок – лет на сто этого хватит.

– Дотуда почти пятьсот километров, – поморщился Порфирьев. – Я думал, что за Москвой есть незараженные территории. Планировал выйти туда по кратчайшему, и со временем добраться до «Подземстроя». Но если сейчас везде, как здесь, то пешком не дойти. Нужен транспорт повышенной проходимости. Я не знаю, где такой взять. Вокруг одни ошмётки. Можно попытаться поискать воинские части, но вряд ли от них осталось больше.

– От них осталось меньше, – генерал сплюнул кровью, посмотрел на кровавый сгусток и криво ухмыльнулся. – Но выход имеется. Неподалёку есть склады «Росрезерва». Если идти в обход Москвы, то до них километров шестьдесят с лишним. Напрямик пятьдесят.

– Через город нельзя. – Порфирьев положил на лоб лейтенанту последнюю холодную тряпицу. – Ещё один такой переход, и никакой антирад не поможет. Лучше лишнюю десятку в обход. Дойдём за пятнадцать часов, это два перехода под антирадом. Там есть техника?

– До начала ударов была, – генерал пожал плечами. – Если склады не разнесло, то найдём. Планы хранилищ и коды доступа у меня есть. На четыреста километров запаса хода хватит, при благоприятных обстоятельствах можем за один присест добраться. Если не заблудимся.

– Не заблудимся. – Порфирьев подошёл к Овечкину, пытающемуся вытирать кровь с рассеченного лба, и принялся подбирать валяющееся рядом оружие. – Главное до Нижнего добраться, дальше я дорогу найду.

– Ты там был? – уточнил генерал. – В «Подземстрое»?

– Два раза. – Здоровяк подхватил свой нож и сунул его в ножны на груди. – Когда работу искал. – Он поднял автомат, проверил постановку на предохранитель и положил оружие рядом с владельцем. – Пытался в охрану устроиться.

– И как? – Генерал принял сидячее положение и посмотрел на кучу гермошлемов, противогазов и респираторов, сложенных на небольшом настиле.

– Не взяли. – Порфирьев вернулся на своё место и уселся рядом с рюкзаком.

– А что так? – Генерал выбрал из кучи свой шлем.