Швартовые партии всё ещё толпятся на палубе, видно, о нас пока забыли, но через несколько минут старпом обязательно опомнится и подаст ненавистную в такие мгновения команду:

— Швартовым партиям спуститься вниз! Приготовиться к погружению!

И всё! Возможно, до самого возвращения на базу больше не придётся увидеть белого света.

Между тем перед нашими взорами продолжает медленно разворачиваться идиллическая картина. Со стороны моря всё выглядит несколько иначе, гораздо привлекательнее, чем с берега.

Вот по правому борту показалась чудная деревенька, приютившаяся у подножья массивной скалы, сложенной из гладких, тщательно подогнанных друг к другу валунов. С нашего берега мы её видеть не могли. Первобытные хижины со стенами из потемневших циновок и тростниковыми крышами стыдливо прятались в зелёной гуще под гигантскими лопастями колыхающихся на лёгком ветру пальмовых листьев. Туземные ребятишки, голые, крикливые, бегали по песчаной отмели, подпрыгивали и показывали на нас пальцами. Наверное, со стороны это смотрелось колоритно и несколько нелепо: грозная подводная лодка, железное чудо современной науки и техники, скользящая по девственной глади залива на фоне столь экзотического и даже где-то доисторического пейзажа.

Вот вдоль левого борта медленно поехал мыс Хон Лан — круглая, абсолютно лысая, за миллионы лет до глянца ветрами и волнами отполированная гранитная махина. Вдоль правого борта так же лениво движется другой мыс — Шопт, низкий, колючий, хищно ощетинившийся острыми каменными зубьями. Оба они ограничивают с двух сторон узкий глубокий пролив Ле Гуле, соединяющий бухту Камрань с открытым Южно-Китайским морем. Дальше — сверкающая в лучах утреннего солнца его зыбкая безбрежная голубизна.

Весь недолгий путь от причала до точки погружения нас сопровождал почётный эскорт из джонок, смешных маленьких, с подвесными, звонко тарахтящими на всю округу, моторами, и больших, с ходовой рубкой, отливной палубой и галдящей на ней кучей народу. Флотилия из приблизительно двадцати единиц шла у нас по бортам, параллельными курсами и пристроившись в кильватер. Что они от нас хотели, выяснилось немного позднее.

Прибыли в точку погружения. Сначала по заведённому порядку — дифферентовка. Без неё никак нельзя — мой любознательный и внимательный читатель, конечно же, помнит, для чего она нужна и что при этом на подводной лодке происходит.

Приняли балласт, полчаса побултыхались. Механик старательно гонял воду из носа в корму и обратно, потом принимал в уравнительную[23], откачивал, что-то считал на допотопной логарифмической линейке (верный дедовский способ!), что-то бормотал себе под нос, записывал в дифферентовочный журнал столбцы цифр и всё такое. Поматерился, конечно, немного для порядка — лодка долго не хотела тонуть, — но в конце концов с задачей справился, загнал её на глубину куда следует и успокоился. Почему не хотела тонуть, сначала было непонятно, но очень скоро этот вопрос прояснился.

Всплыли. «Отцы-командиры» вылезли на мостик. На квадратном километре поверхности чистейшего Южно-Китайского моря сверкает перламутровыми разводами густое нефтяное пятно. Штук сто (уже!) джонок в беспорядке качаются на маслянистых волнах. Все члены их экипажей от мала до велика быстро-быстро черпают солярку с поверхности вместе с водой и льют это добро прямо под ноги на дно своих утлых посудин.

Наши начальники посмотрели на такое безобразие, и волосы зашевелились у них на голове. Экологическая катастрофа! Международный скандал! Вылез механик — вообще чуть не расплакался.

— Так вот почему она, зараза, тонуть не хотела! Двадцать тонн солярки хунтотам в подарок! Сам ни килограмма ещё украсть не успел! Чёрт бы их побрал, эти дырявые цистерны и всю эту посудину ржавую. Надо успеть продать хотя бы то, что ещё не вытекло! — не ручаюсь, но, возможно, в тот момент ход его мыслей был именно таков.

Через пятнадцать минут от вытекшей солярки на поверхности моря не осталось и следа. К взаимному удовлетворению всех присутствующих сторон экологическая катастрофа так и не разразилась. Поминая ежесекундно чью-то маму, механик спустился в центральный пост и, тяжко вздыхая, ожесточённо двигая частями своей логарифмической линейки, принялся подсчитывать потери. Флотилия джонок, сдвинувшись чуть в сторону, терпеливо ожидала начала нашего погружения в надежде на новую поживу.

Прежде чем приступать к такому важному мероприятию, как погружение, я хочу коснуться некоторых теоретических моментов, имеющих к этому действию непосредственное отношение. Я давно подозреваю, что существуют ещё в мире любознательные читатели, которые покупают и читают книжки не ради получения удовольствия от захватывающего сюжета (часто бывает, что его перипетии тут же полностью улетучиваются из головы и непонятно зачем читал), а для того, чтобы почерпнуть из них что-нибудь для себя полезное. Для самообразования, так сказать. Именно для такого читателя и написана следующая глава. В ней я ненавязчиво и по возможности кратко попытаюсь изложить теоретические основы подводного плавания.

Кто всё знает или является постоянным членом клуба «Что? Где? Когда?», может пока перекурить, остальных же читателей приглашаю за собой. Вполне возможно, что полученная информация покажется вам интересной и даже когда-нибудь пригодится в жизни.