2-е) Умножить гражданския и сельския полиции самыми вернейшими, зажиточными и честными, единственно русскими людьми (а не иностранцами и всяким сбродом, которые с одной стороны разведывали бы мысли и слух народа, прекращали зловредные плевелы, доводя оные до сведения начальства; с другой сочинениями в журналах, проповедьми на кафедрах, представлениями на театрах и насмешливыми карикатурами по торговым местам посевали бы мысли омерзительныя к владыке французов, изображая их сколько можно живее развратные нравы, грабежи, лжи, обманы и притеснение покорённых и прельщённых ими народов, представляя в пример Пруссию и прочия государства, ими завоёванныя. В обоих сих пунктах местное правительство неусыпно и благоразумно поступать должно, чтоб с одной стороны не отвратить непомерною строгостию искренной преданности, а с другой не ослабить поноровкою, ненаказанием и нерешимостию не токмо одних зловредных слухов, но и на самом деле неприязненных покушений и противных пользам нашим, в соответствие чему сколь можно скорее и живее распространять слухи об успехах нашего оружия, дабы тем возбудить и ободрить упадший дух нашего народа. Словом: вести себя так, чтоб приятнее народам казалось оставаться под скипетром русским, нежели под игом всемирнаго разорителя и под каким-либо нововводимым им образом чуждаго правления. А особливо такая осторожность нужна в Малоросии, в Екатеринославской губернии, где была Запорожская сеча, в Курляндии и в областях, приобретённых от Швеции. В первых тотчас явятся охотники сделаться гетманами и кошевыми, а в последних герцогами и королями; ибо не думаю, чтоб Наполеон таковых, после Бернадота, захотел состворить из французов.

VI-е) Думаю, что всего спасительнее, надёжнее и успешнее ускромить дерзкое намерение врага нашего политическими средствами; они мне мало известны, но со всем тем:

1-е) Как доходят слухи, что будто начался во Франции бунт, то поджечь и усилить оный подкупом. Ежели бы у нас на то довольно не имелось бы денег, то обратить бы на то брильяанты, которых, кажется, у нас довольно. Я бы первый охотно пожертвовал ими, сколько бы у себя в доме найти мог.

2-е) Ежели правда, что цесарцы объявили себя против нас, то мы имеем всю справедливость преклонить всякими обетами и средствами к присоединению к себе против их венгров и прочих единоверных и единоплеменных с нами славянских народов, дав им волю избрать своего короля, и проч.

3-е) Турков, хотя с потерею чего-либо, посадить им на плечи.

4-е) Издать к сведению всей Европы убедительный манифест, в котором сказать, что мы не токмо с разноцарственными нациями, но ниже самими французами не воюем, а лично только с Бонапартом, яко притеснителем всех народных прав и всех государств. Вследствие сего, ежели кто отстанет от него и присоединится к нам, то обещать не токмо человеколюбивый приём, но всякое покровительство и даже наделение землями, ежели кто у нас поселиться захочет.

5-е) Французов, а особливо в столицах у нас находящихся, всех без изъятия тотчас выслать вон из государства; но ежели кто из них остаться пожелает, те первее да присягнут в верноподданнической верности как природные русские; во-вторых, да объявят свой капитал и отдадут его до скончания войны под сохранение правительства, и до того же время согласятся пробыть в отдалённых губерниях, как то: в Тобольской, Пермской, Вятской, в Оренбургской и Астраханской; иначе же в столицах и вблизи оных ни под каким видом не терпеть никакого француза.

6-е) Французским пленникам объявить, что ежели кто из них захочет остаться и поселиться у нас, тем дадутся земли; напротив, несогласившихся на то употреблять в работу вместо своих поселян, как то на делание дорог и вышеизображённых крепостных работ.

7-е) Поелику слух разносится, что захваченных из губерний российскому скипетру подлежащих людей намерен Наполеон употребить или послал уже против Гишпании на явную так сказать смерть, да и впредь хочет послать в Индию на завоевание там английских поселений; то не благоугодно ли будет сие обстоятельство особливыми внушениями разгласить в народе и чтоб в случае несчастнаго плена неподвижен был всяк в верности к отечеству, хотя бы угрожаем был и самою неизбежною смертию, и в том взять по церквам присягу; ибо гораздо лучше умереть, чем быть вредным своему государю и государству и прочим благонамеренным державам, кои с нами приятели и никакого зла нам не сделали.

VII-е) Дворянским сословиям дать право самим пресекать не токмо измену, но и всякия лихвенныя злоупотребления при отправлении разных должностей избранными ими чиновниками, так чтоб они, сделав изследование и окончив суд непременно в три дни, отсылали обвинённаго в правительство для исполнения закона, ибо ничто так не послабляет и не развращает душ, как ненаказанность и медленное или так сказать спящее судопроизводство.

VIII-е) Если нужна дисциплина и порядок в военных людях, то не менее того и попечение о их продовольствии и хранении их здравия: то, сказав о двух первых, нужно упомянуть и о последнем. Я разумею под сим учреждение лазаретов при губернских городах, в которых бы пользованы были раненые дворянских баталионов ратники; а чтоб не потребить для того мущин, то можно, кажется, для присмотра за больными набрать и определить при каждом лазарете по нескольку женщин из нижняго сословия людей.

IX-е) Поелику пишу я сие начертание на самыя несчастныя обстоятельства империи, то предположив, что невзирая на все попечения и преграды, вторгнется неприятель на какую-либо из столиц или просто в сердце империи, то натурально пресёчет все транспорты продовольствия нашим войскам, а потому и нужно о сем заблаговременно подумать, каким образом и где учредить на судоходных реках запасные магазейны, из коих бы в будущем году можно было черпать безпрепятственно продовольствие наших армий.

X-е) Наконец, наполняя сие начертание, из пламеннаго усердия, всем тем, чтó мне вскорости в голову пришло для спасения отечества, то и нужно вышней власти сообразиться с известными ей более меня обстоятельствами и с благоразумием полезным государству, и чтó нужно, тó употребить в действо, а чтó не нужно, тó отвергнуть, – прося великодушнаго прощения, что ревность завлекла меня иногда в излишество. Впрчем, как бы то ни было, заключу вкратце, что вражеский пожар бежит быстро, и к остановлению его нет другаго средства, как с такой же скорорешительностью быстро вознести противный пламень, а иначе всё погибнет.

14 июля 1812

Лето 1812 года было для Державина временем тревог, дошедших до полного разочарования в политике Александра I. Казалось, что кругом предательство и разгильдяйство. Чем он мог помочь Отечеству во дни нашествия Великой армии Наполеона? Державин составил Записку, в которую вложил весь свой управленческий и военный опыт. Особое внимание уделил мерам по предупреждению междоусобиц. «Не поздно ли спохватились?» – эта мысль мучила Державина тем летом.