И, наконец, не смешиваем домашние обязанности с карманными деньгами.

Пока Дэниел Пинк не написал бестселлер «Драйв. Что на самом деле нас мотивирует» (Drive: The Surprising Truth About What Motivates Us), он считал вполне разумным вознаграждать троих своих детей карманными деньгами за помощь по хозяйству. Однако, погрузившись в изучение мотивации, он изменил свое мнение. Пинк и многие другие эксперты сходятся во мнении, что, связывая деньги с выполнением домашних обязанностей, родители превращают карманную наличность в награду типа «если… то». Тем самым они сигнализируют, что бесплатно ни один уважающий себя ребенок выносить мусор не станет.

Дэниел поспешил отделить карманные деньги от домашних обязанностей в семье Пинков. «Мы давали детям несколько долларов в неделю на очень скромные карманные расходы, – рассказывает мне он. – И, не закрепляя за ними определенных задач из разряда: “Элиза, твоя обязанность – накрывать на стол”, – предельно ясно давали понять, что от каждого ждем помощи по дому. И, как ни странно, все помогали».

Пинк придерживается мнения, что дети – и взрослые – берут на себя бытовые хлопоты потому, что семья строится на взаимных обязательствах. «Мне бы в голову не пришло брать деньги за то, что я вожу дочку на танцы, – говорит он. – И она не должна ждать денег за то, что разгружает посудомоечную машину, когда после семейного вечера “ Тако у Пинков” в доме кончаются чистые тарелки».

Карманные деньги, продолжает Пинк, это хороший способ научить ребенка обращаться с мелкой наличностью. «Но объединение карманных денег с домашними обязанностями – это как раз тот случай, когда в сумме две хорошие вещи дают меньше, а не больше, чем по отдельности».

Маркхам соглашается. «Помню, когда мне было около шести, я хотела купить игрушечную лошадку, – рассказывает она. – Мне давали карманные деньги за помощь по хозяйству, поэтому я помогала ровно столько, чтобы скопить на лошадку, а потом перестала. Я не понимала, зачем делать какую-то домашнюю работу, если за нее не платят».

И вот я опять созываю семейный совет (что по-прежнему кажется немного смешным, когда участвует всего три человека, но тем не менее) и объясняю, что в нашей семье все должны помогать друг другу. Разложив на столе загодя составленный график дежурств, я показываю, какие у Сильвии ежедневные и еженедельные обязанности, чтобы она точно знала, что делать (раз она освоила приложение для игры в тетрис у меня на телефоне, то сумеет забрызгать моющим средством раковину в ванной).

Теперь наша дочь выполняет свою часть работы по дому. Она делает ее идеально? Нет. Она каждую неделю выполняет все, что в графике? Не всегда. Но она что-то делает.

Моя мать, которая уже давно ворчит, что внуки мало помогают по хозяйству, однажды застает Сильвию на нашей кухоньке шесть на восемь футов, прилежно подметающей пол. Я вижу, что сейчас последует назидательное повествование о том, как она в детстве помогала матери ощипывать кур в Алабаме, и она не разочаровывает.

«Мама сворачивала им шеи, а я помогала ощипывать», – завершает рассказ моя мать, и ее взгляд затуманивается, а мысли устремляются туда, где звучит «Дикси»⁶. Минувшие десятилетия стерли все неприятное в этой работе, оставив ощущение благодарного труда и тесной связи между матерью и дочкой.

Сильвия подходит к бабушке. «Что ты у них выщипывала?» – спрашивает она.

Моя мать округляет глаза. «Перья, деточка! Или ты думаешь, что куры просто выпадают из пакета Trader Joe’s?»

Однако одобрительно посматривает на внучку, аккуратно высыпающую мусор из совка в корзину: «И все-таки должна признать, что это хорошее начало».