– Я сам в детстве пил керосин! Очищенный, авиационный.
Я раскинул руки и немного пожужжал по комнате, имитируя «Ту-154», заправленный керосином. В глазах Киса появились испуганные огоньки.
– Я пил керосин не просто так, его мне давала мама, с ложечки. Одну утром, одну после обеда и еще одну перед сном. Она увлекалась нетрадиционными методами медицины, а керосин считается бриллиантом… я понятно говорю? – спросил я по-русски у Юкки.
– Понятно… – не сразу ответил тот. На него мое признание тоже произвело впечатление.
– Так вот, – продолжил я на языке Киса и Шекспира, – керосин является настоящим бриллиантом в сокровищнице нетрадиционных лекарств.
Воцарилась гробовая тишина.
– Керосин редкостью был, мать его через отца у летчиков достала, целую канистру. За полгода я ее и выпил.
– А что лечил? – спросил Кис после длительной паузы.
– Горло.
– Ну и как? – встрял Юкка.
– Да не поймешь. Вроде полегче стало…
Больше вопросов мне не задавали.
– Ладно, мне пора. Через полчаса уже ресторан открывается, а я еще мусор не вывез, – Кис поднялся с кровати.
– Пока, Кис.
Он не ответил.
С того дня Кис стал меня сторониться. А я, наоборот, обрел внутреннюю силу, которая не покидает меня и по сей день.
Стейк-хаус «Вестминстер»
Территория мотеля, как я уже писал, начиналась у дороги и шла под уклон в глубь зарослей. У самой дороги, на пригорке, находился специализирующийся на стейках ресторан «Вестминстер», второй бастион греческих владений.
– Нужна еще одна работа, – задумчиво высказался Юкка, подсчитав недельные заработки. – Иначе мы только билеты окупим.
Естественно, мы постучались в дверь черного хода «Вестминстера». Долго никто не открывал. Слышалась возня, в глазок явно наблюдали по очереди несколько пар глаз. Наконец щелкнул замок, дверь приоткрылась. В просвете появился небольшого роста господин, похожий на актера Бельмондо.