— А не явный и не очень-то скрытный?

— Конечно, он был и есть — это деньги! И в кого их больше — тот пан и хозяин. В услужение к новому хозяину пойдут многие. Правда, раньше они защищали и охраняли своё государство. Теперь же их государства нет. Но есть денежное «тело». Вот, вынужденно, они и станут «телохранителями».

— А от кого же это «тело» они будут охранять? И зачем?

— Зачем — зачем… — «тело» денежки-то не заработало, а награбило у собственного народа. Вот обнищавший народ потихоньку их начнёт отстреливать, правда в одиночном порядке. Ну, а если зашевелится народ массово, то для их подавления новая власть создала полицию, милицию, «кобры», «собры» — в целом внутренние войска по численности больше, чем собственно войска Министерства обороны.

— Ну, а как же быть с «окопами»? Там-то кто-нибудь остался?

— Сидят, конечно, — остались: вон зашевелился контуженый подносчик патронов, а вон там развели костёр и разбирают на металлолом остатки атомоходов, кораблей и другого военного снаряжения бывшие штабники. А вот та группа оборванцев в военной форме — стоят и чего-то ждут. Видно им совсем некуда податься.

— А как же внешняя линия обороны?

— Это уж как и кому. Некоторые паны — из бывших врагов захватят власть и сделаются героями. Они будут готовы продать и линию обороны, и бойцов, и землю — всю страну в розницу и целиком был бы покупатель. Страну Советов, советский народ и его славную историю они ненавидели лютой злобой. Всё, что кровью и потом этим народом было сработано, они разрушали и, приватизируя народное добро, взамен ничего не создавали.

— Ну, а паны побогаче, с собственной историей?

— Те, если хватит ума и поймут, что чужой дядя может попросту у них всё отнять, то начнут строить новую линию обороны. Ежели совсем поумнеют, то начнут отстраивать страну вместе с собственным народом. Как ни крути колесом истории, но все мы смертны. Сколько не бесчинствуй — в могилу всех денег не унести. И деньги, и наши дела остаются людям.

Всё это сбудется почти, что один к одному, а сейчас… — сейчас кончилось лето. Тройка — «Бывалый», «Трус», «Балбес» и присоединившийся к ним Антон, в кают-компании на ПКЗ вечером «забивали» доминошного козла. А чего: торпедные и ракетные стрельбы выполнены с отличными оценками, экипаж уже забыл что он «второй». Они исправно содержали в назначенной боевой готовности корабль и готовились сменить на боевой службе РПК СН «К-19». Этот корабль на боевую службу командование флота готовило спешно. К не очень опытному молодому командиру Кулибабе В. приставили «дядьку» — зам комдива. «Нащипали» из других экипажей «варягов», закрыв ими дыры в недостающей штатной численности подводников, и вперёд — «рыть землю» в Северную Атлантику.

— Куда спешишь? — спросил у капитан-лейтенанта Сливы Антон, встретив его перед самым выходом «К-19» на боевую службу.

— Невезуха мне, Антон Владимирович, — ответил тот. Вместо отпуска угодил в автономку, да ещё на «Хиросиму».

— Будем надеяться, что «железо» тут ни при чём. «Хиросима» — это деяние рук человеческих. Всё зависит от людей. Как говориться «на бога надейся, а сам не лови ворон!». Несколько переврав пословицу, Антон пожелал ему семь футов под килем и, спохватившись, добавил:

— Кстати, мы вас на боевой службе меняем. Два месяца в жизни людей — один миг. Всех тебе благ! — Антон попрощался и Слива, будто ватными ногами, медленно и нехотя зашагал по пирсу к подводной лодке проекта 658М «К-19». Соседствуя с ней, растопырив крылья рубочных рулей, чёрные в резине, вытянув длинные тела, то ли жуки, то ли бабочки стояли новенькие «АЗЫ» — РПК СН проекта 667А.

— Такая «бабочка» раскроет шестнадцать крылышек шахт, зажужжит баллистическими ракетами — любому дядюшке «Сему» мало не покажется. Пока же «пашем» мы, — рассуждал Антон. Авторитет, регалии, имя «31 дивизия» они у нас отняли. И в море мы ещё с «ружьём» ходим. Ничего, «попашете» и вы ещё как миленькие! И на вас этой Холодной войны хватит с избытком….

— Эй, старпом, уснул что ли? Закрой фишки! Наш супротивник Каковкин так и «пасётся» в твоих «камнях», — предупредил Гошин Антона.

— «Камни» на стол! — подал команду Антон. Он размахнулся и со смаком хлопнул фишкой по столу — Рыба!

— Ваше счастье! Промухай, был бы вам козёл, да ещё и офицерский! — Каковкин выложил на стол фишку «пусто-пусто».

— Хватит разглагольствовать! Козлы-то вы с замом! Айда дружненько: по три раза проблеяли и вызывайте «козлика» на колёсах. Вы же — штабники, недавно разбогатели — получили новый автомобиль. Так что подбросить нас домой сам бог велит, — сказал Гошин, обращаясь к Каковкину.