В руках шипастого калеки сверкнула заточка. Какой-то урод уже ковырялся с дверцей батарейного отсека. Гниды собрались вскрыть мне пузо и выпотрошить внутренности.
— Назад! — раздался знакомый голос Одинкея.
Сию же секунду меня оставили в покое, и желтобрюхие калеки расползлись по сторонам, как хлопья окислов на ветру. Не думал я, что моим спасителем на этот раз окажется Великолепный. Правда, спас-то он меня от быстрой смерти только для того, чтобы продлить агонию.
— Просыпайся, — он подхватил меня и с неимоверной силой для такого франта швырнул к роялю.
Тут же зажглись прожекторы и поймали в перекрестные лучи сверкающий металлом музыкальный инструмент. Один из кругов света остановился на мне. Под гогот рейдеров я поднялся и театрально поклонился.
— Дамы и господа! — Одинкей взмахнул рукой. — Перед вами первый и последний концерт маэстро Кадваера! Поприветствуйте артиста!
К хохоту добавились крики, рукоплескания, свист и завывания.
— Дирижировать будет сварщик!
Один из прожекторов осветил лачугу мастера держака электродов. Дверь резко распахнулась, и «руководитель оркестра» вышел и взмахнул «дирижерской палочкой».
Что ж, устроим им концерт по заявкам.
— Все готово? — спросил я Аодву.
Инженер кивнул, и я вскарабкался на табуретку.
Глава 15
В глаза бьют прожектора. Толпа ревет, гремит железом. Одинкей скалится в довольной улыбке. Сварщик переминается с ноги на ногу и ждет команды.
Я поднял палец, призывая к тишине. Рейдеры послушно затихли. Похоже, тут собрались ценители классической музыки. Тогда смотрите внимательно. Играет Кадваер!
Мы с Аодвой в два счета влезли на крышку рояля. Затем инженер нажал на одну из клавиш — раздался низкий гул увертюры, а затем крышка с силой вышвырнула нас за ограду, словно катапульта. Это был триумф! Такого дикого крика я никогда не слышал. Даже недавний извращенец верещал тише. Да какое там? Как только к всеобщему ликованию подключился Одинкей Великолепный у меня задребезжали слуховые аппараты. Он ревел как тандем циркулярки и паровозного гудка. Сразу же стало ясно: фанаты раздерут нас на части. Надо срочно маскироваться. И на этот счет Аодва приготовился. Он мастер по камуфляжу.
Едва мы приземлились, как сразу рванули за ближайший валун.
Укрывшись от взглядов часовых, мы начали вторую фазу представления. Для начала инженер достал из батарейного отсека припасенное барахло. Тут был обычный мусор и части рояля, не вошедшие в создание пускового устройства из струн и рычагов.
Затем Аодва лихо вскарабкался на меня, и теперь мы стали одним целым. И ничего, что вместо ног у нашего двойного тела были руки — во тьме никто не заметит. Головорезы Одинкея будут искать двух безногих киборгов, а не одного, пусть и слегка шатающегося биоробота.