— Полно, дорогой мой, — перебил франт. — С друзьями я предпочитаю, чтобы меня звали Элчетыредвапи. Ну-с показывай, что привел сегодня нового. Ты знаешь, я вновь заскучал с прежней игрушкой. А я не люблю скучать.

Одинкей поклонился и отступил в сторону, клоуны тоже попятились, выставляя напоказ товар.

— Почему желтый? — белобрысый хлыщ скривился. — Мне не нравится желтый.

— Милорд, этот цвет только входит в тренд. Присмотритесь, как он гармонирует с вашим корпусом, как оттеняет эту зелень вокруг, как ловит синеву и гонит красный полумрак.

— Хм… А в этом что-то есть. Ты прав, дружок, — лорд поднялся и приблизился. — В желтом они еще больше напоминают деревянные игрушки из моего детства. Дааа, — протянул он, — ты, дружок, умеешь зажечь во мне огонь. Твой дар видеть ламповых роботов превосходен.

В его глазах заиграло странное свечение. Даже воздух вокруг будто наэлектризовался. А когда изо рта капнуло масло, я попятился, но в спину уперся ствол пистолета рейдера. Теперь я понял для чего мы тут.

— Спасибо, милорд, — Одинкей поклонился. — Мне просто повезло, что при рождении достались воспоминания о древних экспериментах людей.

Похотливый ублюдок медленно шел, внимательно всматриваясь в каждого уродца. Вот он приблизился к Аодве, скользнул липким взглядом по мятым бокам — инженер потупил взор и съежился, будто пенопласт под огнем. Лорд отвлекся на искорку в перебитой руке, тронул пальцем выступившую смазку на шее и двинулся ко мне. Инженер даже выдохнул. Я смотрел в сторону и старался не показывать никаких чувств. Мало ли что этому уроду надо. Может он любит, когда его бояться, или наоборот ему нравится, когда жертвы сопротивляются. Лорд опустил голову и втянул носом мой запах.

— Пахнешь свежей смазкой. Только с конвейера. Еще совсем зеленый. Малыш, — пропел мне на ухо Элчетыредвапи и ткнул пальцем. — Этот. Нам будет с тобой хорошо.

У меня внутри все похолодело, а шестеренки предательски застучали.

— Зови меня Эл, — лорд растянул рот в адской улыбке. — Будь паинькой, и больно не будет.