Поиски формы, адекватной содержанию, создание фильмов высокой занимательности, которые бы дали зрителю радость и познание, являются вторым ответственным моментом в творчестве режиссера.

Третий момент – возможно, менее ответственный, но, несомненно, наиболее волнующий. Он относится к тому периоду, когда фильм готов, когда он идет на экране и когда его впервые смотрит массовый зритель.

В дни премьер я всегда хожу по кинотеатрам, где идет мой фильм. Сидишь, бывало, среди зрителей, стараясь быть неузнанным, и жадно прислушиваешься к тому, как они реагируют на ту или иную сцену. И ужасно при этом волнуешься. Здесь, именно здесь, как ни на одном просмотре, пусть самом высоком и ответственном, испытываешь подлинный трепет, следя за ходом зрительского восприятия. Здесь замечаешь малейшие недостатки, краснеешь за них, радуешься, если какая-нибудь сцена принимается так, как ты ее задумал, и огорчаешься, когда она не доходит. Выходя из кинотеатра, погрузившись в поток зрителей, нарочно идешь медленно, иногда останавливаясь, чтобы услышать короткое замечание, уловить реплику о картине, увидеть выражение лица говорящего. Как часто после таких просмотров в гуще зрителей, после их метких и глубоко верных замечаний хочется переснять или хотя бы монтажно исправить неудачную сцену. И многое дал бы за то, чтобы кое-что сократить… но, увы, сделать это уже невозможно.

Кино – это не театр, где от спектакля к спектаклю можно делать поправки. Не музыкальная партитура, которую можно изменить или дополнить. Не роман или повесть, куда писатель может в последующем издании внести свои коррективы. Фильм снимается единожды и навсегда! И в момент выхода на экраны столицы он одновременно идет в ста городах, и смотрят его сразу сотни тысяч людей.

Это обстоятельство резко отличает работу кинорежиссера от других творческих профессий и еще раз подтверждает его право на самостоятельность как художника.

Профессия кинорежиссера требует снайперской точности всех, абсолютно всех творческих «выстрелов», произведенных в картине. Безукоризненной отделки ее художественных и технических компонентов, без возможности предварительной проверки их на зрителе. Вот почему в момент создания фильма режиссер как бы является полномочным представителем зрителя на съемочной площадке. А это требует от него совершенного владения профессией, особенного чутья к правде и красоте, умения всесторонне понимать действительность, знания глубины человеческих характеров, идейной убежденности – и много, много такого, о чем коротко не скажешь.

Кинорежиссер должен хорошо разбираться в вопросах драматургии. Вместе с тем он обязан следить за всеми новейшими техническими возможностями нашего искусства и внедрять их в практику своей работы. Ему должно быть близко и понятно актерское мастерство – ведь именно он помогает актеру создать образ, подсказывает ему нужный путь и, репетируя, направляет его.

Умение выбрать кадр, построить совместно с оператором его композицию требуют от режиссера знания законов живописи и графики. Режиссер должен уметь монтировать свой фильм и быть хорошим организатором творческого процесса создания кинокартины – организатором настойчивым, упорным, терпеливым, а иногда, если необходимо, то и дипломатичным…

Творчество режиссера кино поистине необычайно увлекательно и многогранно. Он вдохновляет сценариста замыслом или яркой мыслью. Он вдохновляет? художника, поэта, музыканта на создание образов средствами выразительности разных искусств. Он едет в далекие края изучать жизнь, быт, выбирать места натурных съемок. Он, как педагог, настойчиво репетирует с актерами, отрабатывая тончайшие психологические нюансы. Он изучает в архивах и музеях исторические документы, беседует с консультантами. На съемочной площадке – на натуре или в павильоне – он командует тысячной массовкой, вдохновляет людей, увлекает их, а иногда, если нужно, и развлекает, чтобы расположить к себе и добиться нужного результата…

И всюду и везде режиссер должен быть неутомимым, энергичным, всюду и везде быть впереди, являя образец выдержки, терпения и настойчивости. Режиссер должен показывать пример дисциплины и аккуратности, быть пропагандистом великой любви и уважения к нашему великому искусству и ярым защитником его высоких принципов.

Труд режиссера – это тяжелый труд, но труд вдохновенный, увлекательный, требующий больших знаний, и прежде всего знания жизни. Причем творчество режиссера может иметь цену и быть успешным только в том случае, если оно тесно, неразрывно связано со своим народом и воодушевлено его передовыми устремлениями. Это даст ему возможность увидеть не только плохое в нашей жизни, а прежде всего – хорошее, светлое. И я бы даже сказал больше. Истинная сила режиссерского таланта не только в том, что он знает, как построить драматургию сценария, мизансцену или как надо работать с актером, как создать необходимую атмосферу эпизода, а прежде всего в том, любит ли он жизнь и человека, любит ли свой народ и все то новое, что происходит в жизни его страны.

Художник, страстно влюбленный в жизнь, всегда увидит в ней то хорошее, а может, и плохое, о чем ему захочется вдохновенно рассказать своему народу и всему миру.

Нужно только быть неотъемлемой частью своего народа и все время искать, думать, а не быть скептиком, не быть самоуспокоенным и самодовольным человеком.

Нужна искренняя взволнованность души и сердца, только она порождает в произведении художника высокую правду, поэтичность и придает ему драгоценное для советского искусства качество – жизнеутверждение!

Я написал сейчас слово, которое, уверен, у некоторых читателей вызовет скептическую усмешку. А мне думается – совершенно напрасно.

В отличие от тех, кто служит и работает на капитализм, и кто в своих картинах (пусть иногда талантливых) вещает о конце мира, кто говорит в них о потерянном поколении и о безысходности человеческой судьбы, советские художники должны всегда утверждать жизнь!

Потому что на нашей земле советские люди, преодолевая огромные трудности, помогая «слабым и малым», строят новый мир, новую жизнь. И строят они ее не только для себя, а для людей всего мира.

И нам надо говорить в своих картинах о поколении, которое нашло себя в Октябре и сейчас прокладывает человечеству дорогу в светлый мир; о поколении, отстоявшем завоевания Октября и победившем фашизм; о поколении, которое сегодня продолжает славное дело своих отцов и дедов.

Нам надо говорить своим искусством о необходимости мира и счастья на земле для всего свободного человечества! И тот художник, который искренне проникается этим высоким сознанием, не сможет бесстрастно, прозаично, а иногда скептически, зло и мрачно говорить в своих произведениях о нашей современности.

Значит ли это, что в фильмах о современности мы не должны говорить о скорбном и печальном в нашей жизни, о плохом и отсталом в нашем человеке? Или что у нас не может быть ни драм, ни трагедий? Нет! Ни в коем случае. Но, говоря о драматическом языке высокой правды, мы ни в коем случае не должны отрывать своих героев от большой созидательной жизни страны.