— Спасибо.

— А может, он говорил это с оттенком печали и скорби, может, он знает, что на следующей неделе где-нибудь на дороге в Ла-Саниту его зарежут парни из «Ндрангеты». Так что в следующий раз ты увидишь лорда Р., когда его труп появится на первой полосе «Иль маттино».

Подруга улыбается, приподнимает очки и подмигивает мне. Потом поправляет завязку на бикини. Солнце печет как никогда. На Джесс новый роскошный купальник изумрудно-зеленого цвета, может, от Феррагамо? Или, по крайней мере, это очень хорошая подделка под Феррагамо, сшитая на какой-нибудь фабрике «Каморры» в Казаль-ди-Принчипе.

Мое бикини отнюдь не новое и роскошное, не насыщенно-изумрудное — идеальное сочетание с глубоким загаром Кампании. Оно нежно-розового цвета и очень симпатично смотрелось на мне в Кали. Не здесь. О боже! У меня открылась мания на новые вещи. Денег нет, но надоело уже экономить.

И тут в мысли вторгается полный секса и страсти голос. Это Марк. В кровати. Со мной. Царственно овладевает мною и говорит: «Я куплю тебе чертову сотню платьев!»

Нет! Как ошпаренная вскакиваю с пляжного полотенца. Что со мной не так? Как я могу вообще об этом думать? Если богатство — одна из причин моей страсти к Марку, тогда кто я после этого? Меркантильная шлюха? Уличная проститутка? Нет, это не я!

— Ты в порядке? — Джесс кладет ладонь мне на руку.

— Да нет, — резко отвечаю я. — Пустяки.

— Что?

— Ладно, я просто вспомнила, что отшила миллиардера.

— Что ж, — усмехается Джесс. — Уверена, тебе сейчас нелегко.

Она отпускает мою руку и тянется к пачке «Мальборо лайтс» с фотографией Балотелли. Это какой-то футболист, красивый брюнет-итальянец.

— Объясни-ка мне еще раз, Бекманн: почему ты его отшила?

Я делаю глоток воды и хмурюсь.

— Он втянут в этот странный культ, — отвечаю я. — Мистерии.

— И что это такое?

— Что-то извращенное и религиозное, пришедшее из Древней Греции и Рима. Они бьют женщин кнутом.

Джесс поднимает на меня взгляд и кивает:

— И в чем проблема? Все лучше парусиновых туфель.

— Джесс…