Наконец Скорцени успокоился и смог связно спросить — А это что за машина, которая поставила по стойке смирно доблестных гвардейцев!?
… А это штурмовой вариант, для разрушения баррикад и зачистки на улицах города банд формирований, имеющих легкое оружие.
Машина полностью бронирована; более мощный двигатель и, взамен брандспойтов, вооружена двумя скорострельными автоматическими дробовиками, питание к которым подается по шлангам из корпуса. По одному шлангу — шарик из рубленной железной картечи, склеенной парафином, с добавкой катализатора, а, по второму шлангу, порция концентрированной перекиси водорода. Скорость полета заряда небольшая — 200 м/сек, но картечь изрядно раскаляется. Убить, конечно, на расстоянии более 25 метров не убьет, но яйца лучше прикрыть сковородкой.
Точность стрельбы у всех этих машин, так себе — в нужную сторону.
Управление тоже — примерно в нужном направлении.
Но, знаешь, как говорят у нас в народе — носорог плохо видит и несколько неуклюж, но это проблема не носорога….
Немцу опять стало плохо…
А в это время, на площади, тщательно организованная акция народного протеста подошла, а, точнее, рыдая села, к своему завершению.
Национальная гвардия и ее доблестное руководство тоже поняло намек и рассосалось в неизвестном направлении.
Динамики на платформах рявкнули — "… А теперь, все медленно опускают руки; медленно, не забывая оказывать помощь своим пострадавшим в давке товарищам, встают и медленно расходятся по домам. Счастливых встреч с семьей… Удачного вам дня!!…".
Миротворцам опять поплохело — слабый народ эти немецкие десантники…
На следующий день передовицы мировых газет вышли с кричащими заголовками: "… Округ Колумбия в дерьме и крови…"; "… растоптанная Америка…"; "… Янки говорят — это было страшно…"…
Сотни газет во всем мире, на десятках языках со вкусом смаковали попытку спровоцировать бунт и анархию в бывшей столицей, бывших США.
Точнее даже две независимые провокации — одна бунт безоружной подогретой алкоголем и наркотиками толпы, с пустыми бутылками и камнями, летящими в миротворцев и вторая — попытка организации кровавого ночного беспредела, когда вооруженные отряды боевиков, поддержанные криминалами и деклассированными элементами, должны были залить кровью весь Вашингтон, под лозунгом — "… чем больше крови, тем лучше — европейские сволочи ответят за все…".
Газетные полосы усеяли сотни фотографий — выбирать было из чего, буквально каждый шаг миротворцев, каждый выстрел, сделанный в воздух или по вооруженному противнику, фиксировался информационными подразделениями.
Специальная организация, на основе этих фотографий, определяла участников протеста и расписывала на них весь нанесенный городу убыток; стоимость работ по идентификации участников; штрафы за аморальное поведение, несущее угрозу обществу и затраты миротворческих сил на наведение порядка. В случае отказа оплачивать иски — описывалась вся доступная собственность или виновный отправлялся на каторжные работы.
Штат Колумбия стонал.
Весь мир смеялся — со вкусом, обсуждая, насколько, искусственное дерьмо, изобретенное русскими, вонючей и устойчивей, того дерьма, к которому привыкли янки.
Серьезные газеты, сдерживая хихиканье, устами лучших, и хорошо проплаченных юмористов рассуждали на тему: лирической голубизны и стойкости национальных ароматов; на разные варианты коллажируя интервью со спящими на улице людьми, которых семья не пустила домой — "… Боже!… Говорят это навсегда!… И запах и окраска!…Я уйду в монастырь!… Как не примут!?… Тогда мы организуем в Африке специальный, истинно американский монастырь… Да какие звери!?… Вы вот, сами, почему ближе подойти, даже для интервью, не хотите!?…"
Несколько текстильных фирм выпустили майки с изображением потешных резиновых бубликов, плюющихся в разные стороны голубой краской и надписью "США Гуд Бай". В Европе они молниеносно стали культовой вещью молодежи.