— Все хорошо, Гарри, — мягко произнес Сириус. — Дамблдор ушел. Здесь только мы.

Парень поднял голову от подушки и посмотрел в сторону Сириуса.

— Прости, — неуверенным голосом произнес Гарри. — Я не хотел этого делать. Я… я больше не мог это терпеть. Я не могу быть тем, кем он желает меня видеть. Я не могу быть лучшим.

Сириус сполз, улегшись на кровать и обнял Гарри, так что тот смог положить голову ему на грудь.

— Никто не ждет, что ты будешь лучшим, Сохатик, — искренне произнес Бродяга. — Дамблдор просто беспокоится о тебе, как и все мы. Признаюсь, мне не слишком понравился выход, который нашел Дамблдор. Мы лишь хотели, чтобы ты лучше о себе заботился. Ты ведь сделаешь это для нас, правда?

Гарри медленно кивнул, снова закрыв глаза.

Ему не нравилось это, но он знал, что еженедельные проверки будут действовать успокаивающе на Сириуса и Ремуса.

— Простите, если напугал вас, — тихо выдавил он. — Я не думал, что это произойдет снова.

— Снова? — тут же напрягся Ремус. — Такое уже было?

Гарри кивнул, не открывая глаз. Он почувствовал, что вновь лишается сил. Объяснить это он мог лишь произошедшим недавно с окнами.

— На Зельеварении, — признался парень. — Колин Криви пришел отвести меня на процедуру взвешивания палочек. Я был настолько раздражен всем этим, что котлы на столах начали дрожать. С тех пор я старался держать эмоции под контролем, но…

Сириус крепче сжал Гарри.

— Не волнуйся, малыш, — тихо произнес он. — Понимаю, ты боялся, что такое произойдет снова, но держать все в себе — не лучшее решение. Думаю, из‑за этого произошел и сегодняшний срыв, даже с надетым ожерельем. Это не обычный твой выброс. Это был взрыв эмоций, которые ты старательно в себе подавлял.

— Быть может, и проще отгораживаться от вещей, Гарри, но при длительном подавлении эмоции, вырвавшись наружу, могут нанести гораздо больший вред, — добавил Ремус. — Ты больше ничем не хочешь с нами поделиться? Будет лучше, если ты выпустишь сейчас все накопившееся.

Гарри покачал головой.

— Я в порядке, — произнес он, на самом деле себя так чувствуя — он давно не испытывал такого облегчения. Парень не имел понятия, из‑за того ли это, что он наконец выместил часть своей злости, или из‑за того, что почувствовал себя в безопасности. Что бы не было причиной, ощущение ему нравилось.

— Я просто устал, — сонно добавил он.

— Могу представить, — с улыбкой произнес Сириус. — Кстати, тебе будет интересно узнать, что сюда заходил на некоторое время Перси Уизли, когда тебя только принесли. Хотел удостовериться, что с тобой все в порядке, но вынужден был вскоре вернуться на работу. Очевидно, его начальник уж слишком приболел. Да–с… Этот человек никогда не позволял себе тратить дни на такой пустяк, как болезнь. Барти Крауч — это что‑то.

— Эй, Сириус, — предостерегающе произнес Ремус. — Я, конечно, согласен, что методы Крауча были несколько жесткими, но, возможно, он уже изменился. Потеря жены и сына все‑таки сильно повлияла на него.

Гарри приоткрыл глаза и взглянул на Ремуса.