– Вторая часть – комплекс практических экзаменов, на которых вы сможете проявить свои способности по конкретному применению теоретических знаний. Те, кто их сдаст, станут участниками третьего этапа. Это будет экзамен на способность к коллективной работе и к оценке сильных и слабых сторон товарищей по команде. И, наконец, четвертый этап: проверка вашего умения принимать решения и лидерских качеств. Заслужившие высокие оценки на всех четырех этапах Испытания пройдут индивидуальную проверку в отборочном комитете. Он изучит личность и психологические особенности победителей и определит, кто достоин заниматься в Университете, вместе с другими выдающимися умами участвовать в возрождении Земли и в возвращении нашей стране ее былой славы. Это величественная цель, но то, что я слышал о собравшихся здесь абитуриентах, особенно о представителях колоний, откуда к нам годами не поступало кандидатов, рождает уверенность, что вы способны ее добиться.

Сидящие в передних рядах оглядываются, ищут глазами Малахию и Зандри, меня и Томаса. Моя соседка предупреждала, что мы вызываем всеобщий интерес, потому что ходили слухи, будто колония Пять Озер испустила дух. Если бы в Испытании долгое время не принимали участия и другие колонии, она бы обязательно об этом обмолвилась. Выделив нас, д-р Барнс буквально намалевал у нас на спинах мишени. Он это нарочно? Его речь была слишком гладкой, слишком продуманной, чтобы предположить случайную оплошность. Уж не стремится ли он поощрить других ставить нам подножки? Или он разравнивает поле, чтобы остальные заранее видели в нас командных лидеров?

Д-р Барнс передает микрофон худенькой женщине в красном комбинезоне, с ярко-рыжими волосами. Она представляется: профессор Верна Холт.

– Сейчас вас пригласят в экзаменационные классы, – говорит она. – Все абитуриенты распределены по группам по принципу прежних академических достижений. Группа каждого обозначена большим символом на идентификационном браслете. Увидев символ своей группы на экране у меня за спиной, следуйте вместе с остальными к лифтам. Сотрудник встретит вас и отведет в экзаменационный класс. Желаю вам всяческих успехов и предвкушаю, как буду работать с вами в предстоящие дни и недели.

Раздается шум мотора, и над сценой разворачивается широкий белый экран. На нем появляется черное сердце. Носители этого символа тихо переговариваются: их время пришло. Николетт идет по проходу и исчезает за дверью вместе с двумя десятками ребят своей группы. Проходит несколько минут, в зале шепчутся. Я сижу, затаив дыхание, и жду, когда вызовут следующую группу.

Треугольник. Малахия и Райм.

Вижу в левом углу зала маленькую фигурку Малахии. Он поджал губы, сосредоточившись на происходящем или же от страха, и идет по проходу к двери. Я показываю ему большой палец, но он впился глазами в спину девушки впереди и не замечает моей попытки его подбодрить.

Снова шепот, ерзанье, ожидание. У меня учащенно бьется сердце, часы оглушительно тикают. На экране появляется новый символ – мой.

Сопение Томаса напоминает мне, что символ не просто мой, а наш. Я уверена, что на экзаменах он всех заткнет за пояс, но все равно рада, что он идет со мной. Он – моя связь с домом. Мои результаты будут лучше, если я буду знать, что он рядом.

Мы встаем и присоединяемся к нашей группе. Трудно не заметить, что она меньше других. В холле я считаю своих спутников: нас десять, вдвое меньше, чем в предыдущих группах. Хорошо это или плохо? Двое сотрудников в ярко-красном не дают мне времени для волнения. Блондинка зовет нас за собой и сворачивает влево, мы торопимся за ней. За нами шагает темноволосый мужчина.

Женщина у дверей велит нам войти и сесть за столы. Дверь узкая. Томас входит первым, я следом за ним. Два шажка – и я замираю. Ноги прирастают к полу, к горлу подступает горечь.

Эта комната мне знакома.

Белые стены.

Белый пол.

Черные столы.

Экзаменационный класс из отцовского ночного кошмара!