— Ты что, алкаш, совсем оборзел? Мало того, что в одних трусах утром убежал, неизвестно где бухал, так еще и алкашей своих в дом привел, скотина? — заорала хозяйка дома с порога, не разобравшись, брызгая слюной в лицо хозяина.
— Тихо ты дура, нигде я не бухал, это милиция! — Сашок толкнул свою благоверную в вислую грудь, но от того, что одной рукой он был пристегнут к Студенту, то вышло у него это неловко и не сильно.
Баба, увидев черный браслет, украшавший кисть супруга, выпучила глаза, а потом завопила, срочно «переобувшись»:
— Да вы что делаете! Рабочего человека в наручники заковали, как бандита какого! Да я так это…
— Заткнись ты — я вошел в квартиру, заодно снеся мягкую и вопящую преграду со своего пути: — Хочешь, чтобы весь дом узнал, что твой муженек натворил? Так я тебе это сейчас устрою!
— Заткнись, Ирка, дура, пока я тебя не отпиздил! — взвыл Сашок, которому такая популярность по месту прописки была совсем ни к чему: — Я же тебя, тварь, потом урою, из-за тебя все вышло!
Через пару минут все сидели за столом, как культурные люди. Сашка бормотал угрозы в адрес притихшей Ирки, найдя в ней источник всех своих неприятностей последнего времени. Кадет, под мою диктовку, вписывал в протокол добровольной выдачи содержимое толстенного портфеля толстой, свиной кожи, принесенного с заснеженной лоджии. Студент бездельничал, пристегнутый к амбалу.
— Ира, пойдемте, пригласите двух своих знакомых, чтобы понятыми в протокол вписать.
— Командир, может не надо понятых? — жалостливо заблажил Сашок: — Я же добровольно все отдал…
— Положено, я им не скажу, что ты сделал, просто добровольно выдаешь имущество. Руки кстати вниз уберите, под стол…
Пока Ира что-то шептала соседке из квартиры напротив, я просто снял с гвоздика в коридоре, у двери, связку ключей и сунул ее себе в карман. Я не мог ошибиться — хотя двое ключей было мне не знакомо, но третий, хромированный, я знал очень хорошо — это был ключ от накладного замка арендуемого Аллой гаража. Что я сделаю, если ключи не подойдут? Если это произойдет, я вернусь в эту квартиру завтра, с постановлением о производстве обыска, которое можно выписать только после возбуждения уголовного дела, если надо, переверну всю квартиры, но ключи от гаража все равно найду. Ну а пока, только так — добровольная выдача портфеля.
Когда оба экземпляра протокола добровольной выдачи были подписаны всеми заинтересованными лицами, и соседи-понятые, бросая любопытные взгляды на сидящего, как проглотивший аршин, за столом Александра, с руками, спрятанными под скатерть, я дал команду:
— Так, Александр — одевайся, бери паспорт и опять в отдел поедем.
— Павел Николаевич, но вы же обещали!
— Что я тебе обещал? Как все оформим, тебя домой отпустим? Так я от своего слова не отказываюсь— сейчас поедем в отдел, все дальше оформлять. Думаю, что утром тебя следователь домой отпустит. Так что одевайся, хватит тебе в неглиже сверкать, и поехали. Не бойся, в камеру тебя больше совать не буду, будешь как белый человек в коридоре сидеть. Там и лавки есть, если надо — можно выспаться. Все, давайте, собирайтесь.
Я протянул Кадету ключи от машины:
— Двигатель заводите и грейтесь, я скоро подойду. Только со скорости не забудьте снять. Сашка не упустите и портфель не забудьте.
На одиннадцатом этаже найти среди шести квартир жилище «противного» интеллигента труда не составило. Дверь мне открыла высокая женщина средних лет, с недоумением уставившаяся на меня.
— Здравствуйте, а Хоменко здесь живут? В.Ф. меня интересует.
— Виталик, к тебе пришли.