Энтрери замедлил шаги к бару, изучая новое действующее лицо. Это была женщина. Ни ее руки, ни черты лица не были утонченными. Ее взгляд был жестким, а рот плотно сжатым. Она использовала свои руки, чтобы зарабатывать на жизнь, и не смущалась этого факта.

– Я спрашиваю, – повторила она, вывернув руку, держащую сапфир так, что она оказалась между нею и Боррелом, – где ты это взял?

– Прошу прощения, – сказал Энтрери, соответствуя тону женщины, – что-то случилось?

– Ничего, что могло бы тебя касаться, незнакомец, – сказала она, не глядя на Энтрери. – У меня дела с Кирстоном.

– Как и у меня, – сказал Энтрери, бросая дюжину монет на барную стойку, чтобы заплатить за выпивку Боррела и оставить приличные чаевые. – Он слишком много выпил, и я собираюсь отвести его домой.

Боррел был в изумлении, его взгляд перемещался от драгоценного камня к женщине, которая держала его запястье такой хваткой, которую он никак не мог постичь. Он все еще не замечал Энтрери, стоящего за его спиной.

Женщина впервые отвела взгляд от Боррела и его драгоценного камня, чтобы посмотреть на Энтрери.

– Нам действительно надо идти, – сказал ей Энтрери. – Возможно, вы сможете продолжить эту беседу позже. Может быть, когда Кирстон появится здесь более трезвым.

– Может быть, тогда я должна поговорить с тобой, – сказала она, выпуская, наконец, руку Боррела. Молодой человек продолжал держать свою руку в том же самом положении, увлеченный блеском своего драгоценного камня.

– Возможно, я должна спросить тебя, почему ты стараешься скрыть, где наш молодой друг нашел этот драгоценный камень?

– Почему тебя должно волновать, где он его нашел? – спросил Энтрери, обводя взглядом бар. Они начали привлекать внимание.

– Вероятно потому, что я принадлежу к гильдии следопытов Каренсточа, и если я узнаю, что Кирстон или его сыновья организовали незаконную разработку горных месторождений, или обокрали мою гильдию, это будет иметь серьезные последствия.

Гильдия следопытов? Энтрери не знал, использовать ли этот шанс, чтобы запятнать имя Кирстона или он должен забрать молодого человека и сопроводить его до дома. Он не получил шанс обдумать это.

– Нет, не месторождение, – снова заговорил Боррел, если его пьяное бормотание можно было назвать разговором. – Мы это не добыли. Это нам дали.

Теперь Энтрери отчаянно тащил парня, но женщина удержала его.

– Да, нам это дали. Как оплату, да, так это и было.

Мозг Боррела продолжал работать, чтобы придумать ответ, который ему был нужен. Энтрери прилагал вдвое больше усилий, чтобы утащить большого парня, но его обмякшее тело и сильная рука следопыта удерживали его. В обычной ситуации для Энтрери не было бы проблемой оттащить Боррела от бара, но, чтобы сделать это сейчас, ему пришлось бы причинить вред женщине. В Калимпорте большинство женщин нуждались в хорошей трепке, и это часто поощрялось. Здесь, как полагал Энтрери, нашлись бы люди, которые могли бы возразить против этого.

– Кэйлрин! – наконец сказал Боррел, немного громче, чем надо. – Кэйлрин заплатил этим нам.

– Пора уходить, сын, – сказал Энтрери, сильно дергая парня. От усилий Энтрери тот отлетел от бара. Женщина отпустила его.

– Это правда, не так ли? Ты не работаешь на Кирстона. Ты работаешь на Кэйлрина. Он украл драгоценные камни из наших гор.