– Что-то не так, – сказал Лоренс, остановившись и втягивая воздух. – Здесь кто-то есть.

С того места, где он скрылся под навесом, Энтрери мог видеть, что он не сможет убить этих мужчин тем же способом, которым он избавился от неосторожных стражников. Любая простая западня, которую бы он устроил, могла привести только к неприятностям. Он бесшумно шагнул в центр навеса, просто представ перед двумя мужчинами.

– Ты сделал неверный выбор сегодня ночью, – сказал Шрейк, выхватывая свои мечи. – И это будет последнее, что ты сделал в своей жизни.

Шрейк быстро шел на него, но внимание Энтрери было сконцентрировано на другом мужчине, Лоренсе, если ему не изменяла память. Убийца не часто встречал противников, которые использовали кнут, и слышал много удивительных рассказов об их чрезвычайной полезности в сражениях. Энтрери встретил клинки Шрейка без особого внимания, встав в защитную позицию и держа Лоренса в зоне видимости.

Энтрери внезапно откатился в сторону, кнут щелкнул в том месте, где только что была его голова. Шрейк только немного помешкал при пропущенном выпаде кнута, но Энтрери знал, что он только что был очень близок к потере уха. Убийца также знал, что не сможет драться с обоими мужчинами сразу, если Лоренс останется в стороне. Он использовал черный кнут ночью. Только инстинкт подсказал Энтрери откатиться в сторону.

Энтрери тут же вскочил и яростно напал на Шрейка. Мечник никогда не видел ничего подобного и в отчаянии начал отступать, едва успевая парировать каждый удар одним из своих мечей. Выведя противника из равновесия, Энтрери оторвал взгляд от нападавшего, чтобы найти Лоренса и повернулся как раз вовремя, чтобы заметить его левым глазом.

Кнут щелкнул у него над головой, и Энтрери смог встать так, чтобы Шрейк был между ним и Лоренсом. Теперь убийца видел владельца кнута через плечо второго рабочего, пока легко парировал его мечи. Энтрери видел Шрейка на работе в течение рабочего дня и знал, что тот был профессионалом, но ветки, которые, он обрубал, не двигались и не парировали удары. Энтрери делал и то и другое лучше, чем практически любой живой боец.

Шрейк начал выполнять двойной удар, подняв один меч высоко, а другой, опустив низко. Он полностью изменил их направления после того, как Энтрери ловко отпрыгнул назад, и свел их вместе подобно гигантским ножницам. Энтрери быстро глянул на потолок, переставил ноги, и взмахнул мечом, вставив его между мечами Шрейка. Оба клинка Шрейка были блокированы, убийца переместил свой свободный кинжал мимо мечей и направил его к беззащитному боку помощника.

Кнут Лоренса злобно щелкнул по выставленному кинжалу, вырывая его из руки Энтрери. Энтрери не расстроился и поднял меч вверх, поднимая при этом оружие Шрейка. Он сильно пнул бригадира в живот, и больший мужчина упал назад. Энтрери резко развернулся, чтобы оказаться перед Лоренсом и увидел, что его кинжал лежит на полпути между ним и владельцем кнута – именно там, где он и предполагал.

– Я хлещу ослов целыми днями, – сказал Лоренс, поднимая свое оружие для следующего удара, – а между вами нет никакой разницы.

Энтрери слышал много историй о том, насколько эффективен кнут при битвах на расстоянии, и во всех них говорилось об участи того, кто подходил слишком близко. Энтрери перекатился вперед, когда кнут щелкнул у него над головой. Он остановился и  схватился за кнут прежде, чем Лоренс отвел его назад. Лоренс был поражен тем, как легко Энтрери уклонился от его нападения, и не смог вовремя отдернуть кнут. При этом он не отпустил его, когда Энтрери схватил его посередине и резко потянул. Лоренс сделал несколько неуклюжих шагов к убийце под действием сильного рывка и напоролся на выставленный меч Энтрери.

– Я не осел, – сказал Энтрери на ухо Лоренсу прежде, чем отпихнул его тело.

Меч Энтрери остался в груди мужчины, поскольку он был слишком глубоко, чтобы его можно было вытащить без дополнительных усилий. Шрейк поднялся на ноги и увидел, что его враг остался без оружия. Энтрери перекатился туда, где лежал его кинжал. Он точно знал, где был Шрейк, поднял свой кинжал, и бросил его в мужчину, едва обернувшись. Шрейк вовремя увидел это движение, остановился и увернулся. Кинжал пролетел над его левым плечом и воткнулся в стену позади него.

– Ты промахнулся, – сказал Шрейк, не зная, что кинжал, ударившись о стену, перерезал веревку.

Энтрери ничего не сказал, а только посмотрел вверх. Шрейк тоже поднял глаза вверх и с ужасом увидел, как пришел в движение огромный топор для рубки деревьев, который Энтрери перед этим закрепил под потолком, и его лезвие, игнорируя жалкие попытки парировать его, погрузилось глубоко в грудь Шрейка. Здоровяка оторвало от земли силой удара, лезвие огромного топора торчало из его спины. Смертельный маятник все еще качался туда-сюда со своей жертвой, когда Энтрери поднял свои меч и кинжал.

Перед тем как покинуть навес с инструментами, Энтрери взял два прута из тех, что днем раньше использовали рабочие, чтобы выбивать насекомых из деревьев. Энтрери вытер оба клинка о покачивающийся труп Шрейка и вложил их в ножны. Он закрепил прутья сзади на поясе, под плащом, и направился к главному зданию управления. 

Кирстон нервно смотрел в окно. Лоренс и Шрейк уже должны были вернуться.

– Я надеюсь, твои головорезы не встретили свой несчастливый конец, отец, – сказала Калли. Два ее брата и Поррик стояли позади Кирстона и бросили на девочку злой взгляд. Ее отец не потрудился обернуться.

– Я не знаю, что ты имеешь против них, дорогая. Они прекрасные мужчины, и любой из них мог бы стать хорошим мужем.

– На самом деле, мертвые мужчины бывают очень плохими мужьями.