– Я как раз пытаюсь доказать вам обратное. Я не хочу, чтобы вы подумали, будто я так далеко продвинулся в выполнении свого плана, не продумав всего, что могло бы произойти. Если вы приведете толпу, ищущую смерти, вы ее получите, но в этом не будет моей вины. А если вы попробуете что-нибудь затеять, я не стану наказывать своих людей за то, что они поступят с вами так, как они поступили с советниками Страмом и Александром. Они могут убить вас пока вы спите, или сначала позабавиться с вами. Над этим я не властен.

Куинтон перестал ходить и наклонился к столу, чтобы посмотреть каждому из сидящих в глаза.

– Я хочу, чтобы вы поняли, что здесь правлю я, и вы ничего не можете с этим поделать. У вас есть два варианта на выбор. Вы можете покинуть город – я не стану вас останавливать – или вы можете жить по моим правилам. Любой из этих вариантов сделает вашу жизнь гораздо длиннее, чем она будет, если вы выберете любой другой вариант.

Куинтон встал.

– Теперь я распускаю вас по домам. Вы обнаружите, что никто не будет стоять у вас на пути, когда вы покинете здание стражи. Мои люди сопроводят вас до ваших домов, хотя вы их не увидите. Поверьте мне, они будут рядом. Вы ляжете спать и продолжите жить своей обычной жизнью, как будто ничего не случилось. В конце концов, вы или, возможно, ваши дети, еще будут благодарить меня, потому что я сделаю этот город гораздо более великим, чем может вообразить любой из вас. Я распространю среди населения информацию о том, что здесь сегодня произошло, и вы вольны соглашаться или отрицать то, что я скажу. Я не буду стремиться убивать, если в этом не будет необходимости. Любая смерть, которая произойдет в следующие несколько дней, будет на ваших руках. – Куинтон указал на дверь. – Идите.

Несколько человек неуверенно встали, размышляя, не было ли здесь какой-нибудь ловушки.

– Идите! – закричал Куинтон. – Идите, пока я вас не вышвырнул. И я не буду использовать для этого дверь. Окна тоже подойдут для этой цели.

Оставшиеся в живых советники выбрались из комнаты так быстро, как только смогли.

– А как же я? – спросил Джератон. Он только что почувствовал, что к нему вернулся голос, но удержался от того, чтобы перебить Куинтона, зная, что ему снова закроют рот.

– Вы мне нравитесь именно там, где вы находитесь, – сказал Куинтон. – Не волнуйтесь, ваша жена тоже вернется домой под пристальным наблюдением. В настоящее время мы все еще ищем вашу прекрасную дочь. Возможно, я должен послать за ней Тревора. Я припоминаю, что он сталкивался с ней несколько дней назад, и у него есть незаконченное дело.

Джератон уловил намек на историю Эллен о том, как ее спас Энтрери. Его тут же привел в ярость этот человек, но он подавил свой гнев, вспомнив, как закончилась та  история. В этот день Тревор рассказал находящимся в комнате о многих своих деяниях, каждое из которых должно было их расстроить, но о происшествии с Энтрери он умолчал. Бывший градоначальник представил Тревора, выбегающего из переулка с полными штанами, и засмеялся. Куинтон неправильно истолковал этот смех.

– Уверен, вы думаете, что ваша дочь сейчас разрабатывает план вашего спасения. Я слышал, она довольно находчива. Уверяю вас, если она или кто-либо из ее знакомых попытается на меня напасть, они не получат пощады. Никто не может противостоять мне.

Сказав это, Куинтон собрался покинуть комнату. Тревор тоже поднялся из своего полулежачего положения, злобно посмотрел на сидящего в клетке человека, зловеще облизал губы и последовал за своим боссом из комнаты.

Джератон сделал глубокий вдох, пытаясь избавиться от страха и гнева. Когда его мысли возвратились к безопасности дочери, он попробовал переместить свои затекшие ноги в тесной клетке. Не получив положительного результата, он бросил свои попытки и сосредоточился только на дочери. Он искренне надеялся, что она была далеко от города и не собиралась организовывать спасательную операцию. Он был прав только наполовину. 

Энтрери сидел у костра, прислонившись спиной к большому камню. Он был в половине дня пути к востоку от Гариллпорта, в предгорьях Хребта Мира. Сначала он двигался на юг, вдоль гор, но вместо того, чтобы продолжать идти в том же направлении, он решил исследовать предгорье с востока и зайти в несколько провинциальных городков, найденных на картах, украденных когда-то в Каренсточе, у Райчена.

Глядя на огонь, он понял, что должен постараться не смотреть на пламя в упор, очень хорошо зная, что от этого станет с его зрением в темноте. Но его это больше не волновало. Он покинул Гариллпорт утром, более пятнадцати часов назад, но двигался не быстро и был не более, чем в нескольких дюжинах миль от края города. Окружавшая его местность, не способствовала быстрому передвижению, но не это было причиной того, что он проделал такой короткий путь. Энтрери хотел, чтобы его преследовали. Покидая Каренсточ, он снял с себя ответственность за произошедшее в городе, понимая, что местные не были готовы к тому, что он мог предложить. Жители города могли очень легко получить прибыль от его работы, но они сочли его действия недостаточно благородными, и поэтому он ушел.

Следопыт преследовала его до Хальфвэя, и тела, которые она там нашла, не замедлили ее преследования, мягко говоря. Все, чего он хотел, это быть оставленным в покое, но когда Эллиорн, наконец, настигла его, он понял, что у нее были серьезные причины для недовольства. Он убил семнадцать человек. Хотя, по его мнению, все, кого он убил, заслуживали этого. По этой причине он и не убил следопыта.

Энтрери понял, что его кровавый след должен был где-нибудь закончиться, если он собирался жить относительно мирно, и следопыт была таким же хорошим началом, как и любое другое. Он не ожидал, что Эллиорн будет восхвалять его, но надеялся, что проявление им сострадания вкупе с его очевидным мастерством, заставит ее прекратить преследование.

Затем был Гариллпорт. В городе его приняли, сначала за его деньги, но после встречи за завтраком с Джоном, Энтрери почувствовал, что его примут и как жителя города. Он был неправ. Не имело значения насколько ясным и радостным было его настоящее, если его прошлое было темным и смертоносным.

Сравнение с Дзиртом не шло из его головы. Как выжил темный эльф? Энтрери знал это, потому что изучил его. Когда Дзирт только вышел из Подземья, он попытался жить в мире с окружающими, но это удавалось ему очень недолго. Семья Тистлдаун была жестоко убита, и Дзирта обвинили в этом. Дроу был изгнан из той местности и его преследовали на большом протяжении, прежде чем следопыт, Дав Соколица, выяснила, что дроу невиновен.