– Летом мне обещали выделить полновесный отпуск, подал прошение государю. Вот тогда и погощу у тебя, здесь так чудесно, природа располагает к отдыху. В Петербурге климат сырой, не то что у нас.

– Хорошо, Василёк. Я подумаю о переезде. А пока съезжу к крёстной.

– В монастырь?

– Да. Она меня звала. Няня говорит, что в тихой обители легче успокоить душу.

– Понимаю. Ну что ж. Послушай сердечко, как просит – так и поступай. А потом приезжай ко мне.

– Приеду.

– Весточку пришли, чтобы я успел отпроситься и встретить тебя.

– Постараюсь, Василёк. Какой ты молодец, что приехал! – Мы расположились на диване в гостиной. Я прильнула к брату, как когда-то в детстве.

– Ты моя малышка. Сколько горя выпало тебе. Завтра сходим на могилы, проведаю родителей, поклонюсь их праху. Не плачь, моя милая.

– Василёк, мы должны найти виновника всех бед, который поднял руку на нашу семью.

– Я думал об этом. Следствие зашло в тупик, его не нашли.

– Это наш долг, - настаивала я.

– Давай сделаем так. Ты повидаешься с крёстной. Приедешь ко мне, на месте определимся и примем окончательное решение. На ходу такие вопросы не решаются.

– Вася, ты служишь государю, неужели мы, дети юридического советника, не имеем права подать прошение на пересмотр дела? А вдруг следователи ошиблись?

– Какая ты у меня умница. Горжусь тобой. Рассуждаешь, как взрослая, со знанием дела.

– Я уже повзрослела, дорогой братец. Не успела оглянуться, как никого не осталось, только ты. – Слёзы самопроизвольно заполонили взор и безудержно покатились по щекам.

– Ну вот опять расстроил тебя. А ведь не хотел. Прости.

– Не твоя вина. Мне плохо без матушки и батюшки. Чувствую себя покинутой и брошенной всеми.

– Горе, ничего удивительного. Но мы ведь вместе? Поможем друг дружке пережить несчастье.

– Трудно мне, Василёк. Не могу свыкнуться с мыслью, что лучшее ушло безвозвратно.