Большинство жаловались на поясницу или отваливающиеся руки. Я давал им мази и настойки для бодрости. В конечном счёте, пора было и отдавать долги за тёплый приём.

Марко захаживал ко мне, рассказывал, что его назначили пасти овец. В отсутствие волков, можно сказать, работа мечты.

– Представляешь, сегодня отец Севастьян позволил мне коснуться О! – похвасталась Этна, когда я зашёл к ней после службы.

Я недоумённо приподнял бровь:

– То есть, как?

– О вложил свою ладонь в ладонь отца Севастьяна, после чего тот взял меня за руку!

– И, что ты почувствовала?

– Ничего, но это пока, что. Отец Севастьян говорит: чтобы войти в это состояние единения и научиться слышать О, необходимо ещё усердней молиться!

– А ты уверена, что он не пошутил? – скептично произнёс я.

– Он никогда не шутит, Эдгар, – нахмурилась Этна. – Конечно, я тоже не сразу поверила, но… Глядя на Эдем, я с каждым днём убеждаюсь, что то, что делает отец Севастьян – есть чудо Господне. Я верю, что руку его ведёт сам О.

– То есть мне ты больше не веришь? – спросил я.

– Глупости! Эдгар, ты для меня самый близкий мужчина, после брата. Я ведь говорила, что эта церковь – это возможность закончить ту миссию, что возложил на меня отец.

– Почему бы тебе не попробовать просто жить для себя?

– Это звучит эгоистично, отец Севастьян учит меня делать всё для людей.

– Либо для него. Я не видел, чтобы ты готовила еду или стирала вещи кому-то ещё, кроме него, – возразил я. – Да и нет ничего плохого в том, чтобы молодые жили для себя. Те, кто были стариками во времена моей молодости – уничтожили этот мир. Я понимаю, что ничего уже не изменить, но я проделал этот путь не для того, чтобы ты двадцать часов в сутки пропадала в церкви. Ты вообще выходишь хоть иногда на улицу? Не пробовала познакомиться с каким-нибудь парнем?

– Ты так печёшься обо мне, будто ты мой отец, – закатив глаза, ответила Этна.

На меня будто ушат холодной воды вылили. Сознание отрезвилось. «Старый дурак, о чём ты думал? Она не твоя настоящая дочь. Не тебе решать, как ей жить».

– Поступай, как знаешь, Этна. Просто знай, что я о тебе беспокоюсь.

У входа в церковь я, как назло, опять встретил Севастьяна. «Интересно, он опять подслушивал?»

– Всё ходишь вокруг, да около, а исповедоваться мне так и не решился? – сверкнул глазами священник.