Он уставился на меня теперь уже с жалостью. Отлично. Я паренька мысленно ругала, что он оставил девушку в беде, а тут мужчина, пару раз уже чуть ли не в любви признавшийся, тоже подумывает вызвать санитаров… Или мне это кажется? Все моя дурацкая мнительность, которая от таких подруг и таких влюбленностей, что были у меня в жизни, будет только расти и набирать обороты.

— Ладно, — наконец сказал он и послушно прошелся по комнатам. Я стояла в прихожей, одной ногой на пороге. — Никого.

— Чудесно. Идем.

Я повела его в детскую и откинула в сторону край овального половика — коварного, несмотря на свою яркую расцветку и чистоту, что должно было вызывать в душе радость, теплоту и легкость. Теперь я уже знала настоящую функцию, которую он выполнял здесь… Ножка стола стояла прямо в центре, поэтому целиком сдвинуть половик я не могла, но и откинутого края хватило, чтобы обнажить люк с маленьким кольцом-ручкой.

Юлиан присвистнул. Затем свел густые, но вместе с тем аккуратные брови у переносицы: задумался.

— Ты хочешь сказать, что не знала об этом? — дошло до него.

Я кивнула, затем попросила:

— Ты можешь спуститься туда?

— А ты?

— Я лучше останусь, — вдохнула я и отвела взор в сторону: не хотела, чтобы он видел мой страх.

— Лара, что случилось? — с заботой спросил он. — Тебе сдавали квартиру как одноэтажную, что ли?

— Тебе можно верить? — в следующий же миг я подумала саркастически: «Ну да, конечно!» и одновременно с этим он ответил:

— Конечно! — И тон, и взгляд серьезнее, чем обычно.

Однако у «конечно» разные значение бывают… Мне вспомнилось, как мы в детстве, шутя, всегда отвечали на эту реплику: «"Конечно, да" или "конечно, нет"?» Хотя слово-то ни при чем, значение одно — уверенность, просто важен контекст.

— Ну хорошо. — Я еще раз вздохнула, уже не знаю, в который раз за сегодняшний день. Ну хотя бы в обморок еще не грохнулась — и то ладно. — Я нашла тут труп. — Его глаза вспыхнули, как два ярких месяца в полнолуние. Он такого не ожидал. — Труп Светки, моей подруги, — пояснила я. — Она лежала вот здесь, возле двери. Я была в квартире одна, дверь заперта на задвижку, никто не мог войти. В комнате до этого никого не было. Мой телефон пропал тогда же. Вернее, чуть раньше.

— И ты догадалась, что есть люк? — восхитился он мной. Вряд ли играл. Но, к сожалению, ошибся. А жаль. Почему-то мне хотелось доказать ему, что мною есть за что восхищаться… Глупые бабьи мысли и желания. На самом деле нами и так должны восхищаться. Это все проклятые Светки, Лешки и прочие люди пошатнули мою уверенность в себе и растоптали мое чувство собственного достоинства. И теперь единственное, что мне остается делать — это пытаться понравиться этому странноватому парню, который, скорее всего, замешан и в похищении, и в убийстве… М-да, пасть ниже уже, по-моему, нельзя.

— Нет, коврик был сдвинут, и я его увидела.

— Ты не была там? — Он с интересом поглядывал на этот люк. Мне вдруг подумалось, что вовсе не лестница загадочной Ротонды ведет в преисподнюю, как утверждают легенды, нет — этот люк открывает туда вход…

— Нет. Я выбежала из квартиры. Он был еще там.

— Он?