— Епископ не хотел бы ехать в лифте с работниками Объединения, — остановила её Бергер.

— Все в порядке, — кивнул Войтович. — Можете подождать в номере. Они мне ничего не сделают.

Новому Ватикану он доверял, а потому выдача детективов за епископа с охраной сыграла свою роль.

Биопленка быстро заросла, на висящем в воздухе экранчике замелькали уменьшающиеся цифры этажей.

«Давай, Джо», — отправил Саммерс сообщение технику.

Мысленная команда поступила в биомозг пауков, и те начали свою работу.

Лифт затрясло, Войтович чуть не упал, успев ухватиться за рукав Бергер.

Еще одна встряска, теперь уже Августа ухватилась за пиджак Казимира, одновременно закрепив на его спине робота-червя. БАР-епископ покосился, едва не завалившись на пол, но Джо смог удержать его в вертикальном положении.

— Что происходит? — вскрикнул Войтович. — Разве эти лифты могут ломаться?

Еще одна встряска. Цифра, указывающая номер этажа, начала стремительно уменьшаться.

— Что случилось? — бормотал Казимир. Его лицо моментально покрылось большущими бусинами холодного пота. Глаза округлились, выпучились, словно хотели выпрыгнуть из орбит. — Спасите меня! Кто-нибудь! Боже! — его пальцы впились в твердую стенку лифта, словно пытались её разорвать. — Помог…

Договорить он не успел. Червь, контролируемый Джо, проник в биопорт и вызвал перегрузку интерфейса. Казимир наклонился, едва не упав, но Саммерс успел его подхватить.

— К номеру, Джо, — скомандовал Юрген вслух и мысленно одновременно.

Лифт остановился. Саммерс и Бергер при помощи БАРа оттащили Войтовича в номер. Внутри кабинки остался только Грин, который сразу же, как только Казимира вынесли из лифта, продолжил спуск к ресторану.

Внизу находился еще один охранник Объединения в штатском. А может, и не один. По крайней мере, так предполагали детективы. Нужно было перестраховаться. Поэтому Грин в обличии Войтовича отправлялся в ресторан, где должен был заказать излюбленные блюда подозреваемого.

Чего боялся Адам — так это что агент Объединения внизу окажется считывателем. Если он сможет понять, что Войтович — самозванец, операция будет провалена.

Поэтому Грин, стараясь не смотреть никому в лицо и немного ссутулившись, чтобы скрыть разницу в росте, направился за зарезервированный Войтовичем столик.

В альмунийском клубе «Восток» все было по старинке. Лучи прожекторов, просвечивающие сквозь толпу, официанты-БАРы, сделанные под красоток в обтягивающих псевдокожаных костюмах. Никаких нынче модных танцоров-модификантов на потолке, никаких искусственных напитков, никаких голограмм, — все как несколько сотен лет назад — верхний ярус уставлен столиками из псевдодерева, нижний — танцплощадка и небольшая сцена.

Но главное — музыка.

Большинство музыкантов двадцать пятого века не догадывались, что значит словосочетание «музыкальный инструмент». Им его заменял так называемый творческий коммуникатор — живой, можно даже сказать, разумный организм.