Глава пятая

О существовавшем когда-то давно городе под названием Нью-Йорк в двадцать пятом столетии напоминал только этот отель. Трехсотэтажное здание, выполненное в виде статуи, держащей факел в вытянутой руке. Мало кто знал, что такая статуя действительно существовала. Мало кто знал, что она значила. Архитектор, проектировавший отель, явно любил историю Патрии.

Если смотреть с улицы, статуя-здание выглядела монолитной, но это была лишь иллюзия. Изнутри целые стены комнат представляли собой псевдостеклянные перегородки.

Вечерело, и над Каллисто поднялась отливающая красным луна. Если смотреть издали, складывалось впечатление, что она запуталась в короне статуи, создавая вокруг её головы некое подобие ореола.

Казимир Войтович вышел из своего номера и по коридору, оформленному в стиле Дикого Запада, направился к лифту. Как раз наступало время ужина. Он кинул беглый взгляд на двухмерного ковбоя, который бесконечно гонялся по стене за двухмерным быком, и послал мысленный сигнал компьютеру лифта.

Техник Джо, подключенный к «Мозгу», лежал на кровати номера несколькими этажами ниже. Его глаза под веками подергивались, но сам Джо, можно сказать, был не здесь. Он управлял четырьмя псевдонасекомыми-пауками, пробиравшимися по шахте лифта.

Шахта напоминала скорее внутренности какого-то организма, чем то, что подразумевалось под ней несколько столетий назад. Переплетения различных отростков, проводов, напоминающих кишки, покрытых слизью бугорков. Система, как любое живое существо, дышала воздухом и питалась специальной биомассой.

Пауки Джо впились в квазиживые провода, буквально слившись с ними.

«Контроль предоставлен», — получил техник мыслесигнал.

«Лифт мой, можете начинать», — отправил он сообщение Саммерсу.

Адам Грин согласился не сразу. Непросто ему было отказаться от своей внешности, пусть даже и на время. Но сыграть роль Войтовича на публике больше было некому. Про похищение Стражински знали единицы, а про операцию в отеле — почти никто.

На изменение роста Грин не пошел, да и это было бы слишком долго. Понадеялся, что никто не обратит внимания на то, что Войтович сжался на три сантиметра.

Он стоял, упершись лицом в стенку лифта, в надежде, что Казимир не заметит свою точную копию. К тому же вид на него перекрывал довольно крупный БАР с человеческим лицом, облаченный в епископское одеяние Нового Ватикана. По бокам стояли Саммерс в черном пиджаке с колораткой и Бергер в строгом костюме.

Биопленка, исполняющая роль двери, расползлась, и на входе в лифт возник Войтович.

— Добрый день, падре, — поприветствовал он робота-епископа, на что тот по велению Джо ответил кивком.

Новый Ватикан и Объединение не очень-то дружили. Церковь считала, что обеспечивать переходы из мира в мир является грехом, в Объединении же не любили Новый Ватикан за излишнюю консервативность.

Войтович медленно вошел в лифт, высокая женщина-охранник пыталась пройти следом.