— Вы эксперт, вы мне и скажите.

— Моя первая реакция заключалась в желании увидеть вас голой. Если вас пугает секс, а я не думаю, что он вас пугает… — Он глянул на нее исподлобья, и от его взгляда у нее опять затвердели соски. — Вы вряд ли приняли бы от меня информацию, которая могла бы вас смутить.

Жар снова ударил ей в живот, и не из-за кофе. Поскольку находились они в «Макдоналдсе» и в кабинке позади нее сидел четырехлетка, она заставила себя отвернуться от собеседника и перестать думать о том, чтобы отправиться с ним в постель.

— По крайней мере, частично оно исходило от вас, — настояла Лорна. — Я помню, как подумала, что даже воздух какой-то другой. Как с другой планеты. Ничего подобного я прежде не испытывала. И когда вы приблизились, я лишь убедилась, что причиной всему вы. Вы опасный человек, Рэйнтри.

Он смотрел на нее и ждал, что еще она скажет, ибо последнее ее обвинение с чистой совестью отрицать бы не смог.

— Я чувствовала вас, — сказала она, понизив голос и погружаясь в воспоминание. — Будто вы притягивали меня, словно касаясь. Свечи вспыхнули. Мне хотелось бежать, но я не могла шевельнуться.

— Я касался вас, — сказал он. — Но только мысленно.

Она вспомнила о том, как попалась в сети его сексуальной фантазии, и у нее перехватило дыхание.

— Я знала, что-то не так, — прошептала она. — Я не контролировала ситуацию. Мне казалось, будто я нахожусь в силовом поле, в котором то и дело подскакивает напряжение, сбивая меня с ног. А потом мне стало холодно. Так же как в машине. Необычный холод, с гусиной кожей и дрожью, но такой сильный, что у меня заболели кости. Затем вернулось чувство опасности — то же самое, что на аллее. Вы говорили о том, как я чувствительна к событиям в комнате.

— Я говорил о сексуальной составляющей, — сказал он, немного скривившись. — Через несколько дней наступит летнее солнцестояние, и, когда солнца в избытке, контроль дается с наибольшим трудом. Поэтому и вспыхнули свечи — я был возбужден, и силы играли во мне.

Лорна задумалась. Он показался ей привлекательным с самого первого взгляда. Невзирая на страх и панику, стоило ей впервые посмотреть ему в глаза, и она с головой окунулась в желание. Изнурительный же холод пришел следом, ничуть не повлияв на ее физическое влечение к нему, ибо, когда исчез холод, влечение осталось неизменным.

— Холод исчез, — сказала она. — Как будто что-то вжимало меня в кресло, а затем внезапно пропало. Я думала, что выпаду из кресла, потому что так сильно вжималась в спинку, а потом вдруг давления не стало. Собственно, это все. Мы поговорили еще немного, а потом включилась пожарная тревога. Конец сцены и начало куда более странных событий.

— И то же самое вы почувствовали в машине?

Она кивнула:

— В точности. За исключением секса. Чем дальше мы отъезжали от дома, тем больше волнения и депрессии я ощущала, как будто совершенно раскрыта и уязвима. И вот тогда мне стало по-настоящему холодно.

— Очевидно, вы подобрали негативную энергию от окружавших нас на шоссе людей. Никогда не знаешь, кто едет в соседней машине. Там может находиться человек, которого не пожелаешь встретить и в людном месте, средь бела дня. Удивляет меня другое — почему то же самое вы почувствовали в моем офисе? — Он покачал головой. — Разве что вы почувствовали огонь, которому предстояло спалить казино, и это означало бы, что вы обладаете, по крайней мере, небольшим даром предвидения?

— Думаю, так и есть, но лишь в тех случаях, когда в деле замешаны числа.

Лорна рассказала ему о номерах самолетов одиннадцатого сентября и о том, что у нее не было видений с падающими самолетами и горящими зданиями, а просто номера рейсов, врезавшиеся ей в память.

— Ощущения перед пожаром были другими. Возможно, это потому, что я…

Запнувшись, она резко взглянула на него. Он приподнял брови: