— Арестуй меня или отпусти.
«Амелия Шмидт» — табличка написана от руки, приклеена скотчем. Похоже, она снимает квартиру через третьи руки. Звонок обыкновенный, разве что неожиданно резкий, монотонно повторяющийся «плинг-плонг». Эверт Гренс огляделся на лестничной площадке, нажал кнопку еще раз, а потом еще и еще… Наконец под неуверенными шагами заскрипели деревянные половицы. Щелкнула, повернувшись, ручка замка.
— Комиссар?
Она смотрела на него из-за приоткрытой двери. Гренс видел только один глаз и половину рта.
— Да, это я. Заметил свет в твоих окнах.
— Свет?
— Я приехал, потому что нам нужно поговорить.
Она не ответила. Никак не отреагировала на его слова.
— Ты поняла, что я сказал, Амелия?
— Дайте мне пять минут, я должна одеться.
Она исчезла, оставив комиссара стоять перед закрытой дверью. На лестничной площадке, где каждый звук, будь то кашель или шарканье подошвой по полу, усиливался и становился значимым. Когда мобильник во внутреннем кармане просигналил получение СМС, это прозвучало как сигнал тревоги. Гренс достал телефон и открыл сообщение от Нильса Кранца.
Где-то в глубине души Гренс до последнего надеялся на ошибку. Представлял себе, как позвонит в дверь еще раз, прокричит в почтовую щель, что разговор можно отложить до завтра, и пожелает ей спокойной ночи. Сообщение от Кранца лишило его этой последней надежды. Гренс оставил его без ответа. Вместо этого набрал новое СМС:
И отправил его на номера Хермансон и Сундквиста.
Он успел сделать это до того, как замок снова щелкнул, и в проеме приоткрытой двери появилось лицо Амелии. Некоторое время они молча разглядывали друг друга, совсем как на диване в квартире Хоффманов. И на этот раз это вызвало у обоих чувство неловкости.
— Я могу войти?