— Я ничего не понимаю, Бенито. — Мама присела на табурет и поставила кружку. — Если Роза была твоей невестой, то почему она — Говард?..
— Потому что я идиот, мам, — пожал плечами Бонни и, подтянув еще один табурет, сел рядом с мамой, обнял ее за плечи. — Я ее очень сильно обидел, и она бы ушла от нас обоих… ну… мы оба ее любим. А она нас, обоих. Так получилось, что женился Кей, но… ты же понимаешь… мы бы все равно были втроем.
— А сказать маме с папой, чтобы мама с папой не выставляли себя полными придурками, никак нельзя?
— Прости, мам. Я боялся вас расстроить, вы так ждали моей свадьбы…
— Обормот, — мама положила ему голову на плечо и всхлипнула. — Какой же ты обормот, Бенито!
— Обормот, ага. Я хотел как лучше, а получилось…
— А получилось как всегда… Так, Бенито! Не заговаривай мне зубы! — опомнилась мама, утерла слезу салфеткой и обвинительно уставилась на него. — Клаудина беременна! Ты сделал ей ребенка! Что за безответственность! Мой сын не может бросить своего ребенка, иначе это — не мой сын!
Бонни удержал маму за руки, чтобы она не вскочила и не начала снова от нервов швыряться посудой.
— Я не бросаю своих детей, ма. Дослушай меня, пожалуйста.
— Что тут слушать? Не бросаешь — женись на Клаудине! Такая хорошая девочка, любит тебя, терпит твои закидоны, родит тебе детей!.. Нельзя…
— Не мне, мама.
— …оставить…
— Мама, это не мой ребенок.
— …ее одну… Что? — мама осеклась. — Бенито, как тебе не стыдно! Ты спал с ней, она беременна! Что за чушь ты несешь!..
— Не чушь, ма. Поверь мне, пожалуйста.
— С чего ты взял, что ребенок не твой, Бенито? И чей же он тогда?
— Не мой. Я не…
Не дослушав его, мама вскочила и отвесила ему оплеуху.
— Как ты можешь?! Ты… ты такой, как Джузеппе! Козел!..
Вот это было намного больнее, чем оплеуха. Но он все равно не сдался, встал, шагнул к ней.