– Этого не может быть, потому что не может быть никогда! – пробормотал он, закрывая за собой дверь собственного кабинета и устало приваливаясь к ней спиной.
Лорд Генри Джеральд Хаксли двое суток не спал и толком не ел, был небрит и грязен, от его несвежей одежды дурно пахло. По крайней мере, так ему, не привыкшему по нескольку дней ходить в одной и той же сорочке, казалось.
Он задействовал все резервы, поднял все связи, сам лично занимался проверкой адресов, когда на это не хватало людей, но все было тщетно. Проклятый Макферсон словно сквозь землю провалился, оставив после себя разорение для тысяч людей, бунты, погромы, пожары.
Столичный город вспыхнул за один вечер, как от искры вспыхивает хорошо высушенная солома. А уже на следующий день пламя перекинулось на все королевство. Мог ли кто-нибудь еще неделю назад предположить, что это вообще возможно на Благословенных Островах?
В очередной раз мысленно задав себе этот вопрос, шеф Тайной канцелярии грустно усмехнулся. Сейчас, когда уже все случилось, легко было указывать на тайные и явные признаки надвигающейся катастрофы, но еще неделю назад если кто-то и выступал с критикой или предупреждениями, то только затем, чтобы в собственных интересах немного поиграть с ценами на акции «Золотого потока». Подумать только: самая просвещенная и могущественная страна современности оказалась охвачена безумием, порожденным ее же собственным детищем – биржей! Восемь месяцев акции «Золотого потока» росли как на дрожжах, радуя еженедельными сводками своих владельцев и вызывая жгучую зависть у тех, кто не мог себе позволить их купить. В стране сформировалась даже целая прослойка из прожигателей жизни, быстро сколотивших капитал на купле-продаже акций. Эти люди каждый вечер кутили в дорогих ресторанах, устраивали гонки извозчиков на улицах ночного города, ящиками скупали коллекционные вина и поили ими случайных прохожих. В общем, сорили деньгами как могли. А теперь, когда этот мыльный пузырь лопнул, они массово кончали жизнь самоубийством или шли в первых рядах разъяренной толпы, требующей от властей возврата своих денег.
Но самым страшным для Хаксли было не содрогающееся от народного бунта королевство, а свои деньги, собственноручно отнесенные в банк «МММ», созданный владельцем «Золотого потока» специально для финансовых операций своей бурно развивающейся фирмы. Планировал, так сказать, удвоить свое состояние, а в итоге оказался практически на грани банкротства. Так опростоволоситься руководителю могущественной службы – это было даже не обидно, это было унизительно!
Лорд Генри взял со стола газету, с неудовольствием отметил, что она вчерашняя, тем не менее развернул и обнаружил на первой странице жирный заголовок «Герцог Кемницкий предупреждал» с подборкой высказываний молодого герцога Эдуарда о ситуации с предприятием Макферсона.
Тут уж ничего не скажешь, Эдуард Артур Уильям Герберт, герцог Кемницкий, действительно без устали твердил, что деньги не могут браться ниоткуда и что такой стремительный рост стоимости акций не является нормальным. Он требовал провести полную проверку деятельности «Золотого потока», в том числе направить королевских чиновников на столь знаменитые и никем, кроме Макферсона и его подручных, не виданные золотые прииски в Новом Свете.
Все правильно говорил бедный родственник королевской семьи, все правильно. Да только его никто не слушал, все лишь смеялись. Воистину жажда легкой наживы свела с ума целое королевство.
И все-таки, сам ли герцог пришел к таким умозаключениям или кто-то заботливо вложил умные мысли в его молодую, озабоченную вечным поиском денег голову?
– Да нет же! – лорд Генри в сердцах скомкал и отшвырнул в угол газету. – У малыша просто никогда не было денег на покупку акций, вот он и придумал себе оправдание, мол, слишком подозрительное предприятие, обманом пахнет. И, черт его побери, угодил в точку!
Плевать ему в этом деле на герцога, как и на самого короля – своя рубаха ближе к телу. Потому-то он лично снизошел до участия в расследовании: если бы удалось отыскать оставшиеся от Макферсона материальные ценности, нужно было бы успеть наложить на них руку до приезда королевских прокуроров.
Только все было тщетно. Удалось обнаружить два неучтенных ранее дома в столице, принадлежавших подручным наглого афериста, но ни денег, ни золота, ни людей, которых можно было бы допросить, там не было. Мерзавцы исчезли с Островов вместе с кучей вырученных за продажу акций фунтов и тоннами золота, лежавшими в хранилище банка «МММ». Правда, многие теперь уже ставили под сомнение, что эти самые тонны были – может, мошенники просто пускали пыль в глаза окружающим, стараясь выглядеть сверхреспектабельными. С другой стороны, банк в последнее время активно скупал золото для увеличения своих резервов, так что существовала вероятность обмена всех неправедно нажитых фунтов на полновесное золото.
Как бы то ни было, в подвалах центрального офиса «Золотого потока» золотые слитки все-таки нашлись. Служащие прокуратуры вывезли оттуда четыре подводы с драгоценным грузом в королевский дворец. Было заявлено во всеуслышание, что из этих средств будут производиться выплаты обманутым держателям акций. Естественно, все понимали, что первым получить назад свои деньги должен король Георг, тоже попавшийся на удочку аферистов. Вот только ничего не вышло, потому как золото оказалось поддельным! Хаксли лично присутствовал при взятии проб: под легким слоем внешней позолоты скрывался совершенно другой металл! Мерзавцы подстраховались, верно рассчитав, что подобная находка немного ослабит интенсивность поисков и даст им еще немного времени для заметания следов.
По крайней мере, так казалось на первый взгляд. На поверку же замысел Макферсона простирался гораздо дальше простого запутывания следов. Народ принял весть о поддельном золоте за попытку власть предержащих положить все в свой карман, проигнорировав интересы подданных, и окончательно забыл об уважении к Короне.
Разъяренная толпа ринулась громить склады, магазины, богатые дома и государственные учреждения. На усмирение погромщиков попытались было бросить солдат, но те тоже являлись держателями проклятых акций и тоже хотели вернуть свои деньги. В результате армия присоединилась к бунтующим – и столицу охватил хаос. Лавки и торговые ряды по большей части были разграблены, та же участь постигла торговые склады в порту – что нельзя было унести, безжалостно рушилось и сжигалось. Большинство городских мануфактур были вынуждены закрыться ввиду массового саботажа работников, остановлены были даже сталеплавильни. Не работали рестораны и булочные, крестьяне с пригородных ферм перестали привозить в город мясо, молоко и зелень, а богатые домовладельцы спешили сбежать в свои загородные имения. И это еще было не все – непонятно, чем восставшим не угодили верфи, но все они тоже были основательно разгромлены и сожжены вместе со строящимися кораблями. На взгляд Хаксли, это было очень подозрительно, да поди сейчас разберись с побудительными мотивами толпы.
Даже королевская семья была вынуждена спешно сменить ставший очень неуютным дворец в столице на укрепленный загородный замок, а по слухам, и сам король тоже сбежал туда же. Когда такие дела творятся, куда уж тут пытаться работать ищейкам и дознавателям лорда Хаксли! Все вдруг стало неимоверно сложно, и его мощнейшая служба, еще вчера работавшая почти как часы, сейчас напоминала выброшенную на берег рыбу, тщетно раздувающую жабры и неистово бьющуюся на суше в поисках привычной водной среды обитания.
– Что же делать? – прошептал лорд Генри и со злостью рванул ворот, ослабляя непомерно тугой галстук. – Надо что-то делать!
За страну он переживал не особо. В истории Фрадштадта было немало всякого рода неурядиц: от небольших бунтов до настоящих гражданских войн, но все они неизменно заканчивались одним из двух возможных исходов: либо действующий король возвращал себе контроль над ситуацией, либо это делал уже новый король. Существование самого королевства никогда под сомнение не ставилось, а потому для подданных и особого значения не имело, как именуется сидящий на троне суверен. Лишь бы была пища да крыша над головой.
Лорду Хаксли тоже было плевать на то, кто находится у власти. Максимум, что ему грозило, – это отставка с должности. А вот его собственное материальное положение, сильно пострадавшее в результате деятельности Макферсона, остро нуждалось в участии. В погоне за легкой прибылью он заложил два имения и вложил в акции почти все имеющиеся деньги. Если через три месяца он не изыщет средства для выкупа, то навсегда лишится прав на фамильную недвижимость.