Размеренная и тихая жизнь потихоньку делала свое дело, приводя нервы парня в порядок. Он стал не таким нервным, злобным, язвительность не исчезла, однако стала порядком добрее, в его словах теперь не сочилось столько яда, как раньше. Как выразилась Зое, Леви стал «почти душкой», за что ей тут же прилетело, но самого факта это никак не меняло, ведь так и было.

Но… чего-то не хватало. Была какая-то незавершенность. Но, хоть убей, Леви не понимал, какая. Устав ломать над этим голову, он философски рассудил, что всему свое время и если ему и взаправду не хватает чего-то, то оно обязательно когда-нибудь махнет хвостом и сообщит Риваю о своем наличии, а там уже можно будет подумать, так ли оно ему надо это самое нечто.

Сейчас Аккерман лениво прогуливался по парку, направляясь в сторону временной работы, до начала которой у него еще был целый час.

Не сказать, что работа баристы ему так уж нравилась, зато ее высоко ценили местные гурманы. У Ривая хоть и был скверный язвительный характер, да и вообще, он просто был не подарок, но у него получался самый вкусный чай в округе (наверное потому, что не терпел пакетиков и предпочитал самостоятельно заваривать ароматный напиток, явно зная некоторые секреты), и очень скоро об этом прознали люди.

Соответственно, спрос на продукцию порядком возрос. Это приносило заведению неплохие деньги, что в свою очередь приносило прибавление к зарплате персоналу. В частности — Аккерману.

Такой ценный кадр нельзя было упустить, а потому начальство хваталось за него всеми руками, ногами и зубами. Оно просто пребывало в блаженном неведении касательно того, что их планы на Леви никак не повлияют на планы самого Леви, который при необходимости без особых сожалений оставит заведение. Все же свобода дороже.

Было еще рано, но по улицам небольшого города уже вовсю сновали жители, торопясь на работу, занимаясь утренней пробежкой или выгуливая домашних питомцев. Погода не особо располагала к такой активности. Мелкий снег крупой сыпался на головы прохожих, а общая сырость и пронзительный ветер заставляли чувствовать плюс пять ранней зимы, как минус десять.

Но это ничуть не смущало Аккермана. Леви с наслаждением вдыхал холодный свежий воздух полной грудью, прикрывая глаза от наслаждения. Холодный ветер трепал смоляные пряди, внося свои коррективы в прическу брюнета. Его, пожалуй, можно было отнести к той категории чудаков, которым нравится непогода. Серое небо, затянутое облаками, легкий моросящий дождик или же сизые тяжелые облака и сильные порывы ветра, со сверкающими молниями и раскатами грома, пронзающими насквозь и заставляющими каждый раз вздрагивать. Возможность ощутить легкое прикосновение первобытной стихии.

Вот и сейчас он был чуть ли не единственным человеком, который искренне наслаждался прогулкой. Его даже меньше обычного раздражали голоса беседующих по телефону людей, шарканье чужих ног или гавканье голосистых меховых комков.

Леви было хорошо. По-настоящему хорошо.

До того момента, пока какой-то спешащий кретин не сбил с ног расслабившегося, а потому совершенно не готового к такой заподлянке Аккермана. Спешивший даже не остановился, едва ли заметив человека, которого чуть не познакомил ближе с холодной землей. И правильно сделал, в противном случае ему бы уже не надо было никуда спешить. Ему больше вообще ничего не надо было бы в этой жизни.

Кинув яростный взгляд в спину удаляющемуся силуэту и немного успокоившись, Аккерман продолжил свой путь, правда, уже без былого воодушевления.

***

Когда Леви добрался до места назначения — маленькой кафешки, где работал — его ждало жестокое разочарование. Нет, сегодня определенно не его день. Хотя чего он ожидал, придя на сорок минут раньше положенного времени?

Вообще-то, он рассчитывал погулять до работы, но после столкновения это желание чудесным образом испарилось, оставив на своем месте привычную угрюмость. Пришлось ждать, пока кто-нибудь из управляющих придет и откроет, наконец, чертовы двери.

Он, конечно, мог их с легкостью взломать и отключить сигнализацию, привычно отметив все слабые места защиты еще при своем первом визите сюда, но зачем плевать в колодец, из которого пьешь?

Поэтому Аккерман терпеливо провел эти сорок минут под дверями, демонстрируя чудеса выдержки и иногда ловя на себе сочувствующие взгляды прохожих.

Немного припозднившийся менеджер почувствовал всю мощь аккермановского сарказма и зарекся на всю жизнь еще хоть раз опоздать на работу.

Зайдя, наконец, в теплое помещение, Ривай начал понемногу оттаивать и готовиться к очередному трудовому дню. Настроение было ни к черту и жутко хотелось убивать, но зря он, что ли, столько лет овладевал искусством самоконтроля?

Восторженные отзывы завсегдатаев этого небольшого заведения немного подняли ему настроение, потешив самооценку, поэтому, когда колокольчик на дверях в который раз радостно звякнул, оповестив о прибытии нового клиента, Аккерман почти добродушно повернул голову в сторону новоприбывшего, готовясь принять очередной заказ, но, увидев вошедшего, замер на месте.