– У меня для тебя две новости, старичок, причем обе хорошие. Первая: Мариус сдох. Окончательно. И поделом: нечего перехватывать сменщиков. Но что возьмешь с профоса, правда? – Кажется, Райхель подмигнул. Не уверен. По его грубо вытесанной роже нельзя было понять, то ли он издевается, то ли серьезен, как проповедник.
– Какого еще профоса?
– Ну ты даешь, сказочник… Профос – это палач на судне. Кто такой палач, надеюсь, знаешь? – Он в очередной раз отхлебнул белой мерзости из стакана. Как по мне, так Йоост гораздо больше годился на роль палача, но ведь я – возможно, на свое счастье – еще не был знаком с остальными членами команды.
А Райхель между тем продолжал:
– Ты думал, что, пока продолжается плавание, наказание откладывается на неопределенный срок? Нет, старичок, иначе слишком многие предпочли бы болтаться в море до скончания века и не сходить на берег… Кстати, вторая новость: ты сможешь сойти на берег. Твое плавание закончилось.
Я не знал истинного значения последней фразы (прозвучала она довольно зловеще), поэтому не обрадовался. Все могло обернуться очередной ловушкой. Или шуткой еще одного
Я почти пожалел о том, что напился, как будто дело было только в водочном тумане, коварно скрывшем от меня недостающие части головоломки. И все же я был не настолько пьян, чтобы попасться на удочку и спросить, где и когда я смогу сойти на берег. Но были и другие вопросы – один, мне казалось, достаточно хитрый.
– Ты уже видел Хендрика?
– Само собой,
– Какого из них?
– А какого видел ты?
Глухая стена. Мои разговоры с людьми из команды «Голландца» напоминали блуждание в лабиринте, ходы которого неизменно заканчивались тупиками. А иногда в тупике я натыкался вдобавок на кривое зеркало – наверное, для смеха. Только хотелось плакать. Может, так и задумано? И все же с Райхелем мне было не в пример легче, чем с другими. Как ни странно, с ним я чувствовал себя в относительной безопасности. Скажу больше, я испытывал к нему симпатию. Возможно, это начинал проявляться стокгольмский синдром, но не исключено, что причина крылась в ином: я действительно был
За Райхелем дело не стало.
– Если хочешь, она тебе погадает.
Сначала мне показалось, что я ослышался.
– На кой черт мне это?
– Я бы на твоем месте не пренебрегал ничем, что может изменить судьбу.
– По-твоему, гадание влияет на судьбу?
– Ты ведь не на суше, Илайя. Когда до тебя наконец дойдет?
Девица вела себя так, словно разговор ее не касался. Похоже, Райхель немного устал от нее и решил сплавить хотя бы на время. Что ж, услуга за услугу.