— Для меня вы император! Я знаю, именно так хотела государыня. И если бы не вице-канцлер, который своим предательством обеспечил тихий переворот… Именно переворот, по-другому не назовешь нарушение воли императрицы в том, что касается престолонаследия.

— Прошу вас, Василий Яковлевич! Прошу вас! Я знаю, вы всегда верой и правдой служили моей покойной бабушке…

— Служить Екатерине — значит служить России! — перебил Мирович великого князя.

— Конечно, конечно. Я знаю, на вашем счету много тайных миссий, — продолжал великий князь.

— Миссий исключительно в интересах государства Российского, — уточнил Мирович.

— Не сомневаюсь, Василий Яковлевич, не сомневаюсь. Но я прошу вас прекратить вашу нынешнюю миссию. Дело в том, что я получил секретное послание от князя Афанасия Федоровича Дурова. Он сообщил мне, что второй экземпляр завещания моей великой бабушки в его руках, и он готов выдать его мне, а также выдать и шпионку, некую мадемуазель де Шоней, участвовавшую в заговоре. Собственно, с этой целью я и отправляюсь в заграничное турне. Так что вы можете считать свою миссию законченной. И вас ждет хорошее вознаграждение.

Вот так так! Значит, Афанасий Федорович намерен выдать Аннет в качестве шпионки! Что ж, это вполне в духе князя Дурова. Мне нужно было немедленно разыскать Лунича, занять денег и бежать к Спелману — велеть англичанину сразу же отчалить, не дожидаясь велетеня и остальных. Я надеялся, что он меня послушается.

Мильфейъ-пардонъ, но я же только что хотел бежать в Москву! И черт меня дернул подслушивать этот разговор!

Я обернулся и увидел старика-incroyables, который также подслушивал, пристроившись рядом.

— Привет, — он помахал мне рукой.

— Эй, подслушивать нехорошо! — прошипел я.

— Исчезаю, исчезаю, — шепотом ответил старик-incroyables и на цыпочках удалился.

Я вновь прислушался. Великий князь и Василий Яковлевич обсуждали вопросы вознаграждения за труды.

— Ваше императорское величество, вы же знаете, я никогда не искал ни славы, ни богатства. Мне нужно ровно столько денег, сколько требуется на скромное существование и безукоризненное исполнение долга, — говорил Мирович.

Вот фанатик! Непременно надо скормить его морским рыбам!

— Василий Яковлевич…

Оглушительный выстрел не дал великому князю договорить. Надо мной раздался звон, и на голову посыпались осколки стекла. Кто-то выстрелил то ли в меня, то ли в окно гостиной, в которой находились Мирович и великий князь Александр. Я бросился бежать прочь от дома. Караульные у костра вскочили.

— Вот он! Вот он! Держи его! — заорали они, кинувшись мне навстречу.

Они приняли меня за преступника, покушавшегося на жизнь его императорского высочества.

— Держите его! — послышался сзади голос Мировича.