— Очень на это надеюсь, — с чувством произнесла Беатрис. — От всего сердца надеюсь, что всех этих преступников схватят. Видит Бог, Хелин не была ангелом, но такого конца она не заслужила. Я никогда в жизни не забуду этого ужасного зрелища, — она приподняла плечи и обхватила себя руками, словно стараясь защититься от напастей, уготованных жизнью для ее созданий. — Я хочу, чтобы они были наказаны. Хочу, чтобы этот Жерар остаток жизни провел за решеткой.

Жюльен медленно наклонил голову. Не глядя на Беатрис, он спросил:

— Почему ты не захотела этого для меня?

— Чего?

— Я тоже отношусь к тем людям. Почему ты не хочешь, чтобы и я провел остаток жизни за решеткой?

— Ты не замешан в убийстве Хелин.

— Разве дело только в Хелин?

Она задумалась. Для нее речь шла только о Хелин.

— Я хочу, чтобы она была отмщена. Она предавала и обманывала меня. Она украла у меня лучшие годы жизни. Но и я позволяла себя обкрадывать. Думаю, что зачастую жертва несет такую же ответственность, что и преступник. Я сама освободила место, которое Хелин заняла в моей жизни. Без моего попустительства ей бы это не удалось. Так что, думаю, у меня нет оснований ее осуждать.

— Так говорит твой разум, но что говорят чувства?

Яркий диск фрисби просвистел над их головами и шлепнулся в море. Толпа детишек с воплями бросилась за ним.

— Мое чувство говорит мне, — сказала Беатрис, — что Хелин тоже кое-что дала мне. Как бы абсурдно это ни звучало из моих уст, но большую часть своей силы я черпала у Хелин. Она всегда была при мне. Она беспрерывно жаловалась. Она вымаливала у меня благосклонность. Она пускалась во вся тяжкие, лишь бы привязать меня к себе. И сегодня я думаю, что мне это было нужно. Мне нужны были ее претензии, которые она мне предъявляла, мне нужно было ее заискивание, мне нужны были ее причитания и дрожь. Я была сильна за счет ее слабости. Пусть даже все это оказалось неправдой, но все равно это была пожизненная, укрепляющая иллюзия, от которой ни она, ни я не желали отказываться. Без нее мы не смогли бы существовать. Таким образом, — она пожала плечами, стараясь показать этим жестом равнодушие, какого на самом деле не испытывала, — я заключила с Хелин мир. Но для ее мира, ее покоя, важно, чтобы ее убийцы оказались под судом.

— Но ты все равно, — настаивал на своем Жюльен, — не ответила на мой вопрос. Почему ты предупредила меня?

— По старой дружбе.

Он с сомнением посмотрел на нее.

— По дружбе?

— Большего с твоей стороны никогда не было.

— Что же было с твоей стороны?

Беатрис подумала, что в их возрасте не должно быть места притворству и кокетству.

— С моей стороны была любовь. Чего еще ты мог ожидать от четырнадцатилетней девочки, какой я тогда была? Это была любовь, любовь достаточно глубокая и сильная для того, чтобы до конца жизни сделать меня невыносимой для любого другого мужчины.