— Абсолютно ничего.

— Мисс Ли, вы не только не правдивы, но еще и жестоки. Я надеялся, что вас обрадует мой интерес к вам. Я уже был готов сказать вам, что если обстановка в Маунт Меллине станет для вас невыносимой, вам достаточно прийти в Маунт Уидден, и вы найдете сочувствие и помощь. Я убежден, что в моем обширном круге знакомых есть кто-то, кто остро нуждается в услугах гувернантки.

— Почему жизнь в Маунт Меллине должна стать для меня невыносимой?

— Это — гробница, а не дом, а Коннан — чересчур властная личность. Элвиан же — угроза миру и спокойствию всех и каждого. Не говоря уже о том, что атмосфера в доме, с тех пор, как умерла Элис, мало способствует веселью.

Я резко повернулась к нему и сказала:

— Вы советовали мне остерегаться Элис. Что вы имели в виду?

— А-а, значит, вы все-таки помните наш разговор?

— Я запомнила, потому что это прозвучало так странно.

— Элис умерла, — сказал он, — но ее присутствие в доме, тем не менее, ощутимо. Я всегда это чувствую, приходя туда. Все изменилось с тех пор, как ее не стало.

— Как она умерла?

— Разве вы еще не слышали эту историю?

— Нет.

— Я думал, что миссис Полгри или кто-нибудь из горничных рассказали вам об этом. Выходит, что нет. Может быть, они побаиваются гувернантки?

— Мне бы хотелось знать, как это произошло.

— История очень простая. Это может случиться в любой семье. Жена начинает находить своего мужа невыносимым. Она покидает дом, чтобы уйти к другому. Довольно банальная ситуация. Только в случае Элис она имела другую развязку.

Он смотрел на носки своих сапог, как тогда, в поезде.

— Мужчина, замешанный в этой истории, был мой брат.

— Джеффри Нанселлок! — воскликнула я.

— Значит, вы о нем слышали.

Я подумала о Джиллифлауер, чье появление на свет заставило ее мать покончить с собой.