- Майла, вы же мертвы, - решился он, наконец.
- Какая чушь, - она покачала головой. Упала на колени и спряталась за волосами, будто хотела остаться одна. Жест привычный, она не единожды так делала. - Он мучил, он так меня мучил.
- Майла… Вы…
- Впустите меня! - рыдала она, по синеющему лицу катились крупные слёзы, оставляя тёплые дорожки на явно холодном лице.
Очень хотелось Майлу пожалеть. Очень хотелось открыть дверь, впустить её, погладить по ледяному плечу. Но она же мертва? Пусть она дышит, говорит, плачет... Но явно же мертва!
- Я не могу вас впустить. Простите. Вы же…
- Умерла? - усмехнулась Майла и поднялась на ноги. Её тонкое, гибкое тело расслабилось.
Вдруг она обрела цвет. Щеки чуть порозовели, волосы стали высыхать и распушились, обрамляя личико светлыми перышками лёгких прядей. Даже обольстительная улыбка зажглась на лице, и загорелись притягательным светом глаза.
Она отчаянно протестовала. Она не мертва. Вот её живое прекрасное тело! Вот её голос - тонкий, с хрипотцой, вот её руки, которые могут гладить, ерошить волосы. Майла приблизилась к ограде, и тонкие пальцы сжали прутья.
- С чего ты это взял, мальчик? - спросила она, и Кита передернуло - Майла говорила совсем другим, более глубоким и сильным голосом.
- Я видел твоё тело там, подо льдом…
Кит вышел за ограду, которой так боялся, и в три шага добрался до крохотной деревянной пристани без ограждения. Старые доски прогнили, сквозь дыры была видна плещущаяся вода, издающая с хлюпающие звуки. Глядя на заросший, неряшливый берег, Кит мысленно проклинал садовника. Почему правый берег в полном порядке, а левый похож на помойку.
Пахло удивительно сладко, даже не верилось, что это на самом деле запах воды, желтеющих листьев, трав, которые уже увядали и готовились уснуть под снегом. По-осеннему пахло. Приятно.
Кит сделал большой глоток виски и сел на корточки, вглядываясь, чуть сощурившись, в правый берег, .
«Это место явно проклято!»
Стоило Киту так подумать, как ветер сменился. Ледяной, промозглый, сырой, он проникал под куртку, добирался до легких, сжимая их в холодных пальцах. Каждый вдох отдавался теперь адской болью. А самое страшное, что теперь и сердце в ужасе сжималось.
Озеро стало замерзать.
Сначала тонкая корочка покрывала воду у самого берега, но легкая волна разбивала её, смешивая кристаллики льда с илом и травой. Новый порыв ветра, ещё более холодный. И теперь ледяная полоска уверенно поползла дальше, охватывая всё больше и больше водного пространства. Обледенели опоры пристани, лёд заполз под деревянный настил и теперь уверенно двигался к центру озера.
Кит вглядывался в то место, куда стремилась ледяная корка, но никак не мог разобрать, что там: видение или обман зрения.
В одну секунду всё снова переменилось.