— Мы встречали такого, — сказал Ник, забираясь по трубам, тянувшимся вдоль стены, под потолок, где его заинтересовал толстый силовой кабель, — убили его, но с великим трудом, он выдерживал попадания пуль ещё лучше, чем вампир. Отчего так?

— У вампира такой регенерации нет, просто кровь сворачивается быстро, и раны закрываются, само заживление занимает несколько дней и требует много выпитой крови, — Том протянул напарнику топор, — а у этого оборотня всё иначе. Регенерация просто взрывная, он выдёргивал с мясом попавшие в него стрелы, раны закрывались, а к тому моменту, когда его, наконец, убили, этих ран уже не было, остались только небольшие белые шрамы. За пару минут зажило так хорошо, словно прошло несколько месяцев. Я не знаю, что это за организм, но если у врагов в запасе много таких, то нам конец.

— Пока их было только двое, оба мертвы. Подозреваю, что таких тварей мало, или больше нет вовсе, — Ник размашистыми ударами начал рубить кабель в толстой резиновой оболочке.

— Долго вы тут ещё? — в дверной проём заглянул Алекс, державший в руках огромную решётку из серебристого металла, — мы дальше собрались.

— Помоги лучше, — Ник протянул ему топор, — руби второй конец.

Через пару минут они стали обладателями примерно пяти метров толстого медного кабеля. Дальше он уходил в стену, и достать его было невозможно. Но и того, что взяли, хватит, медь здесь была в дефиците и ценилась высоко.

Группа мародёров продвинулась дальше, теперь их взору предстала обширная комната с пультом управления. Огромный металлический стол, усыпанный кнопками, разноцветными лампами и циферблатами непонятных датчиков. Сверху висели давно погасшие мониторы, которые когда- то показывали обстановку на объектах. Оглядевшись, они не нашли того, что их интересует. Зато, спустившись вниз, они попали в цех обработки металла, по крайней мере, станки, стоявшие здесь, выглядели именно, как металлорежущие. Работы здесь было много. Кабели, резцы, фрезы, а под потолком высели уже знакомые лампы, но их решили оставить на потом, после демонтажа весь цех будет усыпан битым стеклом, так что передвигаться тут будет неудобно.

Безудержное мародёрство прервало наступление ночи, даже днём здесь царил полумрак, окна были небольшими и располагались на значительной высоте, внутренние помещения должны были освещаться теми самыми лампами, которые они завтра разнесут вдребезги.

Пробираться через узкий лаз с полными мешками металлических предметов было, мягко говоря, сложно. Но, жадность человеческая способна творить чудеса. Когда полностью стемнело, все пятеро уже вернулись на временную базу, где хозяйничала Хелена. Жилое помещение встретило их умопомрачительным запахом мясного супа, теплом и даже каким-то подобием домашнего уюта. Тяжёлые мешки скинули на пол, туда же последовали тёплые куртки и ружья.

Впрочем, за еду сели не все, Том и Алекс, снова взяв в руки оружие, пошли подменить двух часовых, дикари, которые были не такими уж дикарями, вернулись с поста, скинули верхнюю одежду и принялись за еду. Ближе к ночи решили обойтись одним часовым на крыше. Честь дежурить первым выпала Нику.

Прихватив штуцер и накинув на себя пончо из толстого шерстяного одеяла, он поднялся на крышу. Обычная, без изысков, плоская крыша, на которой стоял небольшой ящик из металлических труб, накрытый сверху куском войлока. Стул для часового. Хотя и он был не особо нужен, пару часов можно было постоять на ногах, а ещё лучше — патрулировать периметр, так и видно лучше и согреться можно. А холодало быстро, хотя до полноценной зимы ещё месяц, температура воздуха явно упала до трёх-пяти градусов ниже нуля. Изо рта шёл пар, а на руки пришлось натянуть кожаные перчатки.

Ночь выдалась светлая, на небе не было ни облачка, ярко светила луна и звёзды, усыпавшие небо. На взгляд стороннего человека, окружающий пейзаж был более, чем странным, лес, почти целиком голый с редкими вкраплениями хвойных, а из леса выпирают белыми глыбами скелеты огромных зданий.

Стояла гробовая тишина, даже звуки изнутри здания сюда не доходили. Но это было ему на руку, окружающий мир ходок воспринимал сейчас не глазами, а ушами. Слух словно бы резко обострился и стал фиксировать всё, что способно хоть немного колебать воздух. Пение птиц где-то вдалеке, скрип ветвей на ветру, даже падение на землю последних листьев. Казалось, ещё немного, и он услышит звук вращения Земли, или топота подземных муравьёв. Вот бы сейчас услышать шум большого города, да не здешнего, а того, настоящего города, из его мира, где гудят машины на дорогах, из окон льётся яркий свет, а люди, как те муравьи, не пропадают с улиц ни днём, ни ночью.

Ник вздохнул, положил руки на ружьё и повернулся в правую сторону. Тут его слух уловил незначительный, на самом пределе слышимости, шум. Мозг быстро проанализировал полученный сигнал и сделал вывод: этот звук — не что иное, как звук мотора, малой мощности, но всё же настоящего. Ещё несколько секунд Ник потратил на то, чтобы вспомнить, что в этом мире такого звука быть не может. Совсем. Там, на промышленном севере, сейчас начались первые эксперименты с двигателями внутреннего сгорания, которые осложнялись отсутствием нефти. Возможно, есть ещё какие-то электромоторы, но двигателя вот такого типа, почти бесшумно работающего на больших оборотах, точно не должно быть.

Не должно быть у людей, а что насчёт пришельцев? Тех, кто владеет массой технологий и направляет развитие этого мира по своему усмотрению? И тут самое время вспомнить, что они очень не любят, когда кто-либо подбирается к ним близко.

Звук мотора приближался, нет, не вертолёт, скорее, что-то мелкое, квадрокоптер, вот только какой? Простой наблюдатель с камерой, или ударный с ракетами. Понятно, что выбор оружия ограничен грузоподъёмностью машины, но кое-что унести сможет. Скелетоподобный силуэт пересёкся с луной. Так и есть, дрон, маленький. Скорее всего, не вооружён. Просто прилетел поглядеть, чем тут заняты странные люди, не боящиеся монстров и не верящие в проклятие Пустошей.

Каким бы ни был этот дрон невинным с виду, Ника внезапно охватило беспокойство. Звук равномерно приближался, это означало, что электронная тварь летит к нему по прямой, ничуть не боясь обнаружения, для разведки так не делают, тем более, что он уже давно засёк часового.

Руки вцепились в винтовку, он плавно приподнялся и сделал приставной шаг в сторону люка, ведущего вниз. И ещё один шаг. И ещё. Стрёкот винта был уже метрах в десяти перед ним, нервы напряглись до предела.

Яркая вспышка ударила по глазам, временно ослепив ходока, но зрение ему уже не требовалось. Он заранее прицелился в чёрный квадрат люка, так что, сразу со вспышкой, ноги его распрямились, словно сжатая пружина, а тело полетело в спасительное нутро дома. Прыгал он спиной вперёд, прижимая к груди винтовку, ударился сначала спиной о стену, потом плечом и головой о бетонный пол. Но особой боли от ударов он не почувствовал, над головой раздался взрыв, который своим грохотом заставил его забыть о телесной боли. Сверху посыпались обломки бетона, пыль и какие-то искры. Жесточайшая контузия словно расплющила мозг, не давая ему думать, и даже управлять своим телом. Он так и остался лежать в той позе, в которой приземлился, головой вниз, спиной упёршись в стену, а ноги свисали у него перед лицом. Он свои ноги, впрочем, не видел и не чувствовал, но предполагал, что они здесь.

Ник пытался смотреть впереди себя, но видел только темноту, то ли вспышка ослепила, то ли взрывом выбило глаза, то ли просто здесь настолько темно. Краем уха он уловил далёкие крики, звучали они так, словно кто-то на расстоянии в пару километров зарылся в землю и кричал оттуда через толстую подушку. Потом раздались два таких же глухих выстрела.