— Вижу, что ты вспомнил о купчей. Ведь это вина не нашего мастера, а того, кто в нарушение купчей поставил забор не там, где полагается.

— Да, но… нужно было поставить меня в известность! — Пулат не собирался сдаваться.

— Прости, но мы не хотели тебя будить.

— И поэтому вы подняли шум на все селение, обрушив дом?

— Но ведь это ты напугал нашего мастера, и он, вырываясь из твоих объятий, вскочил на крышу. К тому же смотри, как славно вышло: дома уже нет, а стена, что продолжает твой забор, стоит целехонька. И все произошло очень быстро. Осталось разобрать завал на месте фундамента, и можно приступать к постройке. Кстати, — ходжа поманил пальцем онемевшего богатея, и тот невольно выставил правое ухо, — в счет нанесенного тебе беспокойства мастер согласен работать бесплатно. Так ты сэкономишь уйму денег.

— Хм-м, — призадумался Пулат, уставившись на него. — Это справедливо, — наконец, после долгих раздумий, произнес он. — Да будет так! — поставил он жирный восклицательный знак, рубанув рукой, и, развернувшись, полез через дыру обратно к себе.

Насреддин, проводив его тучную фигуру, возящуюся в довольно узкой для него дыре, взглядом, обернулся к вору.

— Ну, гнусный ты человек, выбирай, кто ты: вор, заслуживающий кары, или каменщик? Только наперед взгляни, сколько собралось народу вокруг, — ходжа повел рукой вдоль забора, отделяющего двор Икрама от улицы. И вправду, из-за забора во двор заглядывало множество людей, высоко державших факелы. — Судить тебя будут они, а не продажный судья.

Вор затравленно скользнул взглядом по кромке забора, откуда на него взирала добрая сотня глаз, и поднял голову, глянув снизу вверх, исподлобья на ходжу.

— Каменщик, я каменщик! — затараторил он. — Неужели ты не признал меня сразу?

— Каменщика я признаю только по работе. Так что еще поглядим, каков ты в деле. Но не вздумай сбежать! Я все равно найду тебя и потребую плату за причиненный моему другу ущерб.

И это прозвучало с такой грозной уверенностью, что вор сразу уверовал в сказанное стариком.

— Но кто ты? — воздел он ладони, поднимаясь с земли и вставая на колени. — Назови мне свое имя.

— Так и быть, — согласился ходжа кивнув, — тебе я открою великую тайну: мое имя Насреддин.

— Кто?! — в ужасе отшатнулся от него вор и уперся спиной в колени стоявшего позади него Икрама.

— Не понимаю, что тебя так напугало, — пожал плечами ходжа. — Да, я Насреддин. Но честному каменщику бояться меня вовсе не стоит.

— О великий ходжа!.. — начал было вор.

— Знаешь, давай обойдемся без этого, — остановил его Насреддин. — Уже глубокая ночь, а мы с тобой перебудили множество народу, которому уже сегодня рано утром вставать на работу. Нужно их успокоить, отослать по домам, а ты ложись спать. Завтра у тебя тоже будет много работы.

Вор медленно поднялся с колен и опасливо покосился на Икрама.

— Не вздумай сбежать! — грозно предупредил тот. — Я-то точно знаю и тебя, и где обитает твоя гнусная шайка.