— Проще говоря, вы разбудили бедного старичка и заставили открыть дверь? — переспросил коррехидор, — предполагаю, что для этого важно предъявили свой амулет и даже упомянули государственное дело.

Турада вздохнул и заговорил, но без былого энтузиазма:

— Потом мы с сержантом Меллоуном, воспользовались любезно предоставленным в наше распоряжение фонарём, поднялись на самый верх Часовой башни, где на технической площадке, предназначенной для ремонта и смазывания часового механизма, у нас произошло столкновение с одним из тех существ, наличие коих в Артанком королевстве исчисляется мистрис Таками, как двадцать особей.

— Вот это уже интересно, — воскликнул Вил, — не стесняйтесь, адъютант, посветите нас в подробности вашего противостояния. А то пока что единственным пострадавшим в этой знаменательной схватке получается часовой механизм. Вам удалось лишить Кленфилд привычного отсчёта времени на целых три часа. Кстати, его величество что-то говорил о фамильном оружии вашего рода. Что там случилось со знаменитым на всё королевство посеребрённым мечом Да́ги Турады — вашего знаменитого предка?

Турада вынужден был, краснея, рассказать о том, как они с сержантом Меллоуном, освещая расшатанные щербатые ступени фонарём, поднялись на самый верх Часовой башни, как они пытались увидеть там обустроенное вампирское логово и как столкнулись с противником, противостоять которому не помог даже прадедушкин меч.

— Так кто же оказался этим самым страшным противником? — подтолкнул примолкнувшего рассказчика коррехидор, — не томите, моё воображение и житейский опыт отказываются бессильны в данных обстоятельствах. Я заинтригован.

— Внезапно нам навстречу вылетело большое количество летучих мышей, вес коих, несомненно исчислялся равным весу взрослого мужчины, — заявил Меллоун, он явно гордился, что точно запомнил формулировку.

— И как вы определили это?

— По количеству мышей, милорд.

— Вы их, что, пересчитывали?

— Да что вы! — воскликнул Меллоун, — они же стаей на нас нападали! Господин Турада своим мечом принялся от них отбиваться, он предпринял несколько попыток, да только не так просто в темноте по волшебным тварям попасть!

— В темноте? — прищурилась чародейка, — насколько я помню, у вас фонарь имелся.

— Да, — подтвердил сержант, — но при нападении мышиного авангарда я фонарь выронил, он полетел вниз, раскололся и погас, и из-за этого плачевного происшествия мы остались в полнейшей темноте. Хорошо ещё, что светильник был магический, а не обыкновенный. Иначе пожар мог приключиться, — закончил он свою речь благоразумным замечанием.

— Дальнейшее мне представляется следующим образом, — взял инициативу разговора Вил, — в темноте, отмахиваясь от вспугнутых летучих мышей, которых вы, естественно, отнесли к проявлению вампиризма и защищались, словно вашим жизням угрожала смертельная опасность, один из вас, полагаю — Турада, выронил фамильное оружие. Оно угодило в одну из шестерён и заклинило её, а другой — поскольку из канатов вытаскивали вас, Меллоун, то оступились и рухнули вниз именно вы. К счастью, вы не разбились до смерти, а вам посчастливилось зацепиться за технические канаты. Оттуда вы, сержант, были любезно извлечены старичком сторожем, когда он заметил, что часы встали. Так?

— А где в это время были вы, Дурада? — не удержалась от шпильки чародейка, — пока ваш товарищ по приключениям беспомощно бултыхался в сплетении верёвок, а потревоженная стая летучих мышей унеслась вдаль?

— Господин ТУрада, — выделив первый слог фамилии начальника, ответил за него Меллоун, — ударился головой и потерял сознание. Мы думаем, это был специально нанесённый мастером вампиров удар, дабы избавиться от главной боевой единицы.

— Возможно, хотя маловероятно. Ставлю на темноту, испуг и самое банальное спотыкание. А серебряные пули не пробовали? — сладким голоском поинтересовалась чародейка, — сказывают, очень помогают от вампиров.

— Пробовали, — не заметив издёвки, ответил Меллоун, — да разве ж в темноте в них попадёшь! Я, можно сказать, вслепую стрелял, на шорох крыльев.

— Итак, господа, — проговорил Вил негромким голосом, и суровое выражение лица сделало его до чрезвычайности похожим на отца, — вместо того, чтобы искать маньяка-убийцу, расправившегося с проституткой в мансарде доходного дома, вы воспользовались моим вынужденным отсутствием в столице и двое суток валяли дурака. Нарушали покой граждан, заявляясь на место преступления, зачем-то полезли на крышу, опрашивали свидетелей по разным странным вопросам, проводили время в пустопорожних изысканиях в читальном зале Королевской библиотеки, а вишенкой на десерте ваших художеств явилась, естественно, Часовая башня. Вы, возможно, не в курсе, но часы этой башни ни одного раза не останавливались со времени её постройки. Вы не представляете всю глубину возмущения его величества, когда он узнал, что причиной остановки главных городских часов явилось фамильное семейное оружие представителя Дубового клана. Ваше счастье, Турада, что мой отец отбыл в Оккунари, иначе вам на собственном опыте пришлось бы испытать гнев главы Дубового клана. Да и ваш уважаемый родитель тоже явно не останется в стороне, когда его посветят во все подробности ваших недавних приключений.

Коррехидор помолчал. Турада и Меллоун в это время готовы были провалиться сквозь землю.