«Возможно, я в последний раз слышал человеческий голос», – подумал Джек. С этого момента служба наземного управления «Апогея» будет лишь передавать поток данных на систему наведения и навигационные компьютеры на борту. Аппарат будет лететь сам по себе; Джек просто кукла в кресле пилота.

Он закрыл глаза и прислушался к ритму своего сердца. Он замедлился. Теперь Джек ощущал странное спокойствие и готовность к неизбежному, к тому, что будет. Он услышал шум и щелчки готовящихся к старту бортовых систем. Представил себе безоблачное небо, плотную, как воду, атмосферу, это море воздуха, через которое он должен пройти, чтобы добраться до холодного и прозрачного безвоздушного пространства.

Где умирала Эмма.

Толпа на смотровой площадке погрузилась в зловещее молчание. На мониторе показались часы обратного отсчета – стрелка миновала отметку в шестьдесят секунд и продолжала двигаться. «Они ждут стартового окна», – подумал Каспер, и снова у него на лбу от страха выступила испарина. В глубине души он не верил, что дело дойдет до этого момента. Он ожидал переносов, прекращений и отмен. Он пережил так много разочарований, так много неудач с этим чертовым летательным аппаратом, что теперь страх, словно желчь, поднимался у него в горле. Он посмотрел на лица зрителей и заметил, что многие из них, шевеля губами, отсчитывают секунды. Сначала это был шепот, ритмичное волнение в воздухе: «Двадцать девять. Двадцать восемь. Двадцать семь…»

Шепот перерос в хор голосов, становившихся все громче с каждой секундой:

– Двенадцать. Одиннадцать. Десять…

У Каспера так тряслись руки, что ему пришлось вцепиться в перила. Он чувствовал пульсацию в кончиках пальцев.

– Семь. Шесть. Пять.

Он закрыл глаза. Боже, что мы наделали?

– Три. Два. Один…

Толпа ахнула от удивления. Затем раздался рев стартовых двигателей, и Каспер открыл глаза. Он смотрел в небо на поднимающуюся ввысь полоску огня. Теперь это может случиться в любую секунду. Сначала – слепящая вспышка, затем по барабанным перепонкам ударит отстающая от скорости звука пульсация взрыва. Так случилось с «Апогеем I».

Но полоска огня продолжала подниматься, пока не превратилась в бледную точку на ярко-голубом небе.

Чья-то рука довольно чувствительно похлопала его по спине. Он покачнулся, обернулся и увидел сияющего Марка Лукаса.

– Молодчина, Малхолланд! Великолепный старт!

Каспер отважился бросить в небо еще один испуганный взгляд. Взрыва не произошло.

– Полагаю, у вас и сомнений не было? – спросил Лукас.

Каспер с трудом сглотнул:

– Никаких.

Последняя доза.

Эмма нажала на поршень шприца, медленно вводя его содержимое в вену. Затем вытащила иглу, прижала марлю к месту укола и согнула руку, чтобы марля не упала, пока она убирает иглу. Это походило на священную церемонию – каждое действие совершалось почти с благоговением; Эмма в полной мере сознавала, что в последний раз испытывает эти ощущения – от укола до твердого тампона из марли, прижатого к сгибу руки. Но на сколько хватит последней дозы ХГЧ?