Он снова ринулся к верблюду, пошарил в одном из тюков и вытащил Синюю жемчужину. Впрочем, сейчас, в темноте, она казалась серой. Зажав ее в кулаке, Виссон принялся отвязывать бурдюк с вином.
— Посуду мы уже упаковали, — пояснил он, — так что придется кидать прямо сюда.
— Хорошо.
Он долго возился и, наконец, подошел ко мне, держа в одной руке за горлышко открытый бурдюк, а в другой — мое сокровище.
— Давай отойдем немного, верблюды не любят запах вина.
Кивнув, я последовал за ним. Мы прошли с полсотни шагов и оказались позади шатра.
— Теперь можно.
Виссон взволнованно вздохнул, его руки дрожали.
— А может, не стоит? — нерешительно спросил я. — Ведь это только слухи. Вдруг на самом деле ее нельзя так апгрейдить?
— Ну хуже-то не будет. Нельзя так нельзя, выловим и положим на место.
Что ж, приятель, ты сделал свой выбор. Теперь не сможешь свалить вину на меня.
— Как бы чего не случилось. Смотри, я тебя предупредил.
— Хорошо, хорошо, — торопливо пробормотал он и поднес руку к горлышку бурдюка.
Я подвинулся поближе, словно желая получше рассмотреть в темноте, что он делает, и толкнул его под локоть. Виссон выронил жемчужину, я тут же нагнулся, пробормотав:
— Прости, случайно.
И с силой наступил на нее, стараясь ступней вдавить поглубже в песок.
— С ума сошел? — зашипел он. — Вдруг потеряется?
— Да вот она, не бойся.
С этими словами я сунул ему в руку сахарный шарик и прижал к горлышку сосуда, чтобы Виссон, не глядя, бросил его в вино. Внутри бурдюка булькнуло.